Когда в экономике возникает инфляция спроса. Причины инфляции: инфляция спроса и инфляция издержек

ФЛОРЕНСКИЙ Павел Александрович

(о. Павел) (1882-1937), русский философ, богослов, искусствовед, литературовед, математик и физик. Оказал существенное влияние на творчество Булгакова, особенно заметное в романе «Мастер и Маргарита». Ф. родился 9/21 января 1882 г. в местечке Евлах Елисаветпольской губернии (ныне Азербайджан) в семье железнодорожного инженера. Осенью 1882 г. семья переехала в Тифлис, где в 1892 г. Ф. поступил во 2-ю Тифлисскую классическую гимназию. Незадолго до окончания гимназического курса, летом 1899 г., пережил духовный кризис, осознал ограниченность и относительность рационального знания и обратился к принятию Божественной Истины. В 1900 г. Ф. окончил гимназию первым учеником с золотой медалью и поступил на физико-математический факультет Московского университета. Здесь он написал кандидатское сочинение «Об особенностях плоских кривых как местах нарушений прерывности», которое Ф. планировал сделать частью общефилософской работы «Прерывность как элемент мировоззрения». Он также самостоятельно изучал историю искусства, слушал лекции по философии творца «конкретного спиритуализма» Л. М. Лопатина (1855-1920) и участвовал в философском семинаре приверженца «конкретного идеализма» С. Н. Трубецкого (1862-1905) на историко-филологическом факультете. Ф. воспринял многие идеи профессора Н. В. Бугаева (1837-1903), одного из основателей Московского математического общества и отца писателя А. Белого. Во время учебы в университете Ф. подружился с Белым. В 1904 г. после окончания университета Ф. думал принять монашество, однако его духовник епископ Антоний (М. Флоренсов) (1874-1918) не благословил его на этот шаг и посоветовал поступать в Московскую Духовную Академию. Хотя Ф. блестяще окончил университет и считался одним из самых одаренных студентов, он отверг предложение остаться при кафедре и в сентябре 1904 г. поступил в МДА в Сергиевом Посаде, где поселился почти на тридцать лет. 12 марта 1906 г. в академической церкви произнес проповедь «Вопль крови» - против взаимного кровопролития и смертного приговора руководителю восстания на крейсере «Очаков» П. П. Шмидту («лейтенанту Шмидту») (1867-1906), за что был арестован и неделю провел в Таганской тюрьме. После окончания МДА в 1908 г. Ф. остался там преподавателем философских дисциплин. Его кандидатское сочинение «О религиозной Истине» (1908) стало ядром магистерской диссертации «О Духовной Истине» (1912), опубликованной в 1914 г. как книга «Столп и утверждение Истины. Опыт православной теодицеи в двенадцати письмах». Это - главное сочинение философа и богослова. 25 августа 1910 г. Ф. женился на Анне Михайловне Гиацинтовой (1883-1973). В 1911 г. принял священство. В 1912-1917 гг. Ф. был главным редактором журнала МДА «Богословский вестник». 19 мая 1914 г. его утвердили в степени магистра богословия и сделали экстраординарным профессором МДА. В 1908-1919 гг. Ф. читал курсы по истории философии на темы: Платон и Кант, мышление еврейское и мышление западноевропейское, оккультизм и христианство, религиозный культ и культура и др. В 1915 г. Ф. служил на фронте полковым священником военно-санитарного поезда. Ф. сблизился с такими русскими философами и религиозными мыслителями как С. Н. Булгаков, В. Ф. Эрн (1882-1917), Вяч. И. Иванов (1866-1949), Ф.Д.Самарин (умер в 1916 г.), В.В.Розанов (1856-1919), М. А. Новоселов (1864-1938), Е. Н. Трубецкой (1863-1920), Л.А.Тихомиров (1852-1923), протоиерей Иосиф Фудель (1864-1918) и др., был связан с «Обществом памяти Вл. С. Соловьева», основанным М. А. Новоселовым «Кружком ищущих христианского просвещения» и издательством религиозно-философской литературы «Путь». В 1905-1906 гг. вошел в созданное С. Н. Булгаковым, А. В. Ельчаниновым, В. Ф. Эрном, В. А. Свентицким и др. «Христианское братство борьбы», деятельность которого развивалась в русле христианского социализма. В 1918 г. Ф. принимал участие в работе отдела Поместного Собора Русской Православной Церкви о духовно-учебных заведениях. В октябре 1918 г. стал ученым секретарем Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры и хранителем Ризницы. Ф. выдвинул идею «живого музея», предполагавшую сохранение экспонатов в той среде, где они возникли и существовали, и выступал поэтому за сохранение музеев Троице-Сергиевой Лавры и Оптиной пустыни как действующих монастырей (предложение Ф. осуществлено не было). После закрытия МДА в 1919 г. Ф. продолжал неофициально читать философские курсы ее бывшим и новым студентам в Даниловском и Петровском монастырях и на частных квартирах в 1920-е годы. В 1921 г. Ф. был избран профессором Высших художественно-технических мастерских (Вхутемас), где читал лекции по теории перспективы вплоть до 1924 г. С 1921 г. Ф. также работал в системе Главэлектро Высшего Совета Народного Хозяйства РСФСР, занимаясь научными исследованиями в области диэлектриков, результатом которых стала вышедшая в 1924 г. книга «Диэлектрики и их техническое применение». Ф. создал и возглавил отдел материаловедения в Государственном экспериментальном электротехническом институте, сделал ряд открытий и изобретений. В 1922 г. была издана книга Ф. «Мнимости в геометрии», основанная на курсе, который он читал в МДА и Сергиевском педагогическом институте. Эта книга вызвала резкую критику за идею конечной Вселенной со стороны официальных идеологов и ученых. В 1927-1933 г. Ф. работал также заместителем главного редактора «Технической энциклопедии», где опубликовал ряд статей. В 1930 г. Ф. стал по совместительству помощником директора по научной части Всесоюзного энергетического института. В 1920-е годы Ф. создает ряд философских и искусствоведческих работ, которые при его жизни так и не увидели света: «Иконостас», «Обратная перспектива», «Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях», «Философия культа» и др., которые по замыслу должны были составить единый труд «У водоразделов мысли» - своеобразное продолжение «Столпа и утверждения Истины», призванное теодицею, учение об оправдании Бога, допускающего зло в мире, дополнить антроподицеей, учением об оправдании человека, о мире и человеке в их причастности к Богу.

В мае 1928 г. ОГПУ провело операцию по аресту ряда религиозных деятелей и представителей русской аристократии, после революции проживавших в Сергиевом Посаде и его окрестностях. Перед этим в подконтрольной прессе была развернута кампания под заголовками-лозунгами: «Троице-Сергиева Лавра - убежище бывших князей, фабрикантов и жандармов!», «Гнездо черносотенцев под Москвой!», «Шаховские, Олсуфьевы, Трубецкие и др. ведут религиозную пропаганду!» и т. д. 21 мая 1928 г. Ф. был арестован. Ему не инкриминировали ничего конкретного. В обвинительном заключении от 29 мая утверждалось, что Ф. и другие арестованные, «проживая в г. Сергиев и частично в Сергиевском уезде и будучи по своему социальному происхождению «бывшими» людьми (княгини, князья, графы и т. п.), в условиях оживления антисоветских сил начали представлять для соввласти некоторую угрозу, в смысле проведения мероприятий власти по целому ряду вопросов». 25 мая 1928 г. по поводу обнаруженной у него фотографии царской семьи Ф. показал: «Фотокарточка Николая II хранится мною как память Епископа Антония. К Николаю я отношусь хорошо и мне жаль человека, который по своим намерениям был лучше других, но который имел трагическую судьбу царствования. К соввласти я отношусь хорошо (другого ответа на допросе в ОГПУ ожидать и не приходилось. - Б. С.) и веду исследовательские работы, связанные с военным ведомством секретного характера. Эти работы я взял добровольно, предложив эту отрасль работы. К соввласти я отношусь как к единственной реальной силе, могущей провести улучшение положения массы. С некоторыми мероприятиями соввласти я не согласен, но безусловно против какой-либо интервенции как военной, так и экономической». 14 июля 1928 г. Ф. в административном порядке был сослан на три года в Нижний Новгород. В сентябре 1928 г. по ходатайству жены Максима Горького (А. М. Пешкова) (1868-1936) Екатерины Павловны Пешковой (1878-1965) Ф. был возвращен в Москву, прокомментировав обстановку в столице следующими словами: «Был в ссылке, вернулся на каторгу». 25 февраля 1933 г. Ф. повторно арестовали и обвинили в руководстве придуманной ОГПУ контрреволюционной организацией «Партия Возрождения России». Под давлением следствия Ф. признал справедливость этого обвинения и передал 26 марта 1933 г. властям составленный им философско-политический трактат «Предполагаемое государственное устройство в будущем». В нем якобы излагалась программа «Партии Возрождения России», которая следствием именовалась национал-фашистской. В этом трактате Ф., будучи убежденным сторонником монархии, отстаивал необходимость создания жесткого автократического государства, в котором большую роль должны были играть люди науки, а религия отделена от государства, поскольку «государство не должно связывать свое будущее с догнивающим клерикализмом, но оно нуждается в религиозном углублении жизни и будет ждать такового». 26 июля 1933 г. Ф. был осужден тройкой Особого совещания на 10 лет исправительно-трудовых лагерей и 13 августа отправлен по этапу в восточносибирский лагерь «Свободный». 1 декабря 1933 г. он прибыл в лагерь и был оставлен на работу в научно-исследовательском отделе управления БАМЛАГ. 10 февраля 1934 г. Ф. отправили на опытную мерзлотную станцию в Сковородино. Проведенные здесь Ф. исследования легли в основу книги его сотрудников Н. И. Быкова и П. Н. Каптерева «Вечная мерзлота и строительство на ней» (1940). В июле-августе 1934 г. с помощью Е. П. Пешковой к Ф. в лагерь смогла приехать жена с младшими детьми - Ольгой, Михаилом и Марией (старшие Василий и Кирилл в тот момент находились в геологических экспедициях). Семья привезла Ф. предложение правительства Чехословакии договориться с советским правительством о его освобождении и выезде в Прагу. Для начала официальных переговоров требовалось согласие Ф. Однако он отказался. В сентябре 1934 г. Ф. перевели в Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), куда он прибыл 15 ноября 1934 г. Там Ф. работал на заводе йодной промышленности, где занимался проблемой добычи йода и агар-агара из морских водорослей и сделал ряд научных открытий. 25 ноября 1937 г. постановлением Особой тройки Управления НКВД по Ленинградской области Ф. был приговорен к высшей мере наказания «за проведение контрреволюционной пропаганды» и согласно сохранившемуся в архиве органов безопасности акту расстрелян 8 декабря 1937 г. Место гибели и захоронения Ф. неизвестно. Ф. оставил неоконченные воспоминания «Детям моим», изданные посмертно. В 1958 г. он был реабилитирован.

У Ф. было пятеро детей: Василий (1911-1956), Кирилл (1915-1982), Ольга (в замужестве Трубачева) (1921 г. рождения), Михаил (1921-1961) и Мария-Тинатин (1924 г. рождения).

Суть своей философской, научной и богословской деятельности Ф. наиболее сжато и точно раскрыл в письме сыну Кириллу 21 февраля 1937 г.: «Что я делал всю жизнь? - Рассматривал мир как единое целое, как единую картину и реальность, но в каждый момент или, точнее, на каждом этапе своей жизни, под определенным углом зрения. Я просматривал мировые соотношения на разрезе мира по определенному направлению, в определенной плоскости и старался понять строение мира по этому, на данном этапе меня занимающему признаку. Плоскости разреза менялись, но одна не отменяла другую, а лишь обогащала. Отсюда - непрестанная диалектичность мышления (смена плоскостей рассмотрения), при постоянстве установки на мир, как целое». А на допросе в ОГПУ в марте 1933 г. характеризовал себя так: «Я, Флоренский Павел Александрович, профессор, специалист по электротехническому материаловедению, по складу своих политических воззрений романтик Средневековья примерно XIV века...» Здесь вспоминается «Новое Средневековье» (1924) Н. А. Бердяева, где автор увидел признаки заката гуманистической культуры нового времени после Первой мировой войны и наступления Нового Средневековья, наиболее отчетливо выражаемого большевиками в России и фашистским режимом Бенито Муссолини (1883-1945) в Италии. Сам Бердяев в «Русской идее» (1946) утверждал, что «Столп и утверждение Истины» «можно было бы причислить к типу экзистенциальной философии», а Ф. «по душевному складу» считал «новым человеком» своего времени, «известных годов начала XX в.» Наряду с С. Н. Булгаковым Ф. стал одним из основателей софиологии - учения о Софии - Премудрости Божьей, развивающего взгляды В. С. Соловьева (1853-1900).

Булгаков живо интересовался творчеством Ф. В его архиве сохранилась книга Ф. «Мнимости в геометрии» с многочисленными пометками. В 1926-1927 гг. Булгаков со второй женой Л. Е. Белозерской жил в М. Левшинском переулке (4, кв. 1). В этом же переулке тогда жил и Ф.

Кроме того, Л. Е. Белозерская работала в редакции «Технической энциклопедии» одновременно с Ф. Однако никаких данных о личном знакомстве Булгакова с философом нет. Тем не менее влияние идей Ф. ощутимо в романе «Мастер и Маргарита». Не исключено, что еще в ранней редакции Ф. послужил одним из прототипов ученого-гуманитария Феси, профессора историко-филологического факультета и предшественника Мастера последующих редакций. Между Ф. и Фесей можно провести целый ряд параллелей. Фесю через десять лет после революции, т. е. в 1927 или 1928 гг., обвиняют в том, что он, будто бы издевавшийся над мужиками в своем подмосковном имении, теперь благополучно укрылся в Хумате (так прозрачно Булгаков замаскировал Вхутемас): в одной «боевой газете» появилась «статья... впрочем, называть ее автора нет нужды. В ней говорилось, что некий Трувер Рерюкович, будучи в свое время помещиком, издевался над мужиками в своем подмосковном имении, а когда революция лишила его имения, он укрылся от грома праведного гнева в Хумате...» Придуманная Булгаковым статья очень напоминает те, что публиковались весной 1928 г. в связи с кампанией против дворян и религиозных деятелей, укрывшихся в Сергиевом Посаде. Она как бы подготовила первый арест Ф. и его товарищей. Тогда, например, в «Рабочей газете» от 12 мая 1928 г. некто А. Лясс писал: «В так называемой Троице-Сергиевой лавре свили себе гнездо всякого рода «бывшие», главным образом, князья, фрейлины, попы и монахи. Постепенно Троице-Сергиева лавра превратилась в своеобразный черносотенный и религиозный центр, причем произошла любопытная перемена властей. Если раньше попы находились под защитой князей, то теперь князья находятся под защитой попов... Гнездо черносотенцев должно быть разрушено». Неслучайно Фесю в статье называли потомком первого русского князя Рюрика. Отметим также, что 17 мая 1928 г. корреспондент «Рабочей Москвы», укрывшийся под псевдонимом М. Амий, в заметке «Под новой маркой» утверждал:

«На западной стороне феодальной стены появилась только вывеска: «Сергиевский государственный музей». Прикрывшись таким спасительным паспортом, наиболее упрямые «мужи» устроились здесь, взяв на себя роль двуногих крыс, растаскивающих древние ценности, скрывающих грязь и распространяющих зловоние...

Некоторые «ученые» мужи под маркой государственного научного учреждения выпускают религиозные книги для массового распространения. В большинстве случаев это просто сборники «святых» икон, разных распятий и прочей дряни с соответствующими текстами... Вот один из таких текстов. Его вы найдете на стр. 17 объемистого (на самом деле, совсем не объемистого. - Б. С.) труда двух ученых сотрудников музея - П. А. Флоренского и Ю. А. Олсуфьева, выпущенного в 1927 г. в одном из государственных издательств под названием «Амвросий, троицкий резчик XV века». Авторы этой книги, например, поясняют: «Из этих девяти темных изображений (речь идет о гравюрах, приложенных в конце книги. - М. А.) восемь действительно относятся к событиям из жизни Иисуса Христа, а девятое - к усекновению головы Иоанна».

Надо быть действительно ловкими нахалами, чтобы под маркой «научной книги» на десятом году революции давать такую чепуху читателю Советской страны, где даже каждый пионер знает, что легенда о существовании Христа не что иное, как поповское шарлатанство».

Ф. также был подвергнут критике за преподавание во Вхутемасе, где разрабатывал курс по анализу пространственности. Его обвинили в создании «мистической и идеалистической коалиции» с известным художником-графиком Владимиром Андреевичем Фаворским (1886-1964), иллюстрировавшим книгу «Мнимости в геометрии». Вероятно, нападки на Ф. подсказали Булгакову образ статьи в «боевой газете», направленной против Феси. Булгаковский герой тему диссертации имел прямо противоположную той, что была у Ф., - «Категории причинности и каузальная связь» (каузальность, в отличие от Ф., Феся явно понимает как простую причинность, не отождествляя ее с промыслом Божьим). Феся у Булгакова был приверженцем Возрождения, тогда как Ф. был глубоко враждебен ренессансной культуре. Но оба, и герой и прототип, по-своему оказываются романтиками, сильно обособленными от современной им жизни. Феся - романтик, связанный с культурной традицией Возрождения. Таковы и темы его работ и лекций, которые он читает в Хумате и других местах, - «Гуманистический критицизм как таковой», «История как агрегат биографии», «Секуляризация этики как науки», «Крестьянские войны в Германии», «Респлинцитность формы и пропорциональность частей» (последний курс, преподававшийся в вузе, название которого не сохранилось, напоминает курс Ф. «Мнимости в геометрии» в Сергиевском педагогическом институте, а также лекции по обратной перспективе во Вхутемасе). Некоторые работы Ф. могут быть противопоставлены работам Феси, например, «Наука как символическое описание» (1922) - «Истории как агрегату биографии», «Вопросы религиозного самопознания» (1907) - «Секуляризации этики как науки», «Антоний романа и Антоний предания» (1907) (в связи с романом Г. Флобера «Искушение святого Антония») и «Несколько замечаний к собранию частушек Костромской губернии Нерехтского уезда» (1909) - «Ронсару и Плеяде» (о французской поэзии XVI в.). Темы работ Феси подчеркнуто светские, однако он увлекается западноевропейской демонологией и мистикой и потому оказывается вовлечен в контакт с нечистой силой. Ф., в отличие от Феси, по его собственному признанию, - романтик русской православной средневековой традиции, где, как и в работах Ф., сильно было мистическое начало.

Некоторые черты Ф., возможно, отразились и в позднейшем образе Мастера. Философ, как он сам писал в автореферате биографии для Энциклопедического словаря Гранат (1927), после 1917 г., «состоя сотрудником Музейного отдела... разрабатывал методику эстетического анализа и описания предметов древнего искусства, для чего привлек данные технологии и геометрии» и был хранителем Ризницы Сергиевского музея. Булгаковский Мастер до того, как выиграл по лотерейному билету 100 тыс. рублей и засел за роман, работал историком в музее. В автореферате для Словаря Гранат Ф. определял свое мировоззрение «соответствующим по складу стилю XIV-XV вв. русского средневековья», но подчеркивал, что «предвидит и желает другие построения, соответствующие более глубокому возврату к средневековью». Мастера в последнем полете Воланд уподобляет писателю-романтику и философу XVIII в. Вдохновение же главный герой последнего булгаковского романа черпает в еще более отдаленной эпохе Иешуа Га-Ноцри и Понтия Пилата.

Архитектоника «Мастера и Маргариты», в частности, три основных мира романа: древний ершалаимский, вечный потусторонний и современный московский, можно поставить в контекст учения Ф. о троичности как первооснове бытия, развиваемого в «Столпе и утверждении Истины». Философ говорил «о числе «три», как имманентном Истине, как внутренне неотделимом от нее. Не может быть меньше трех, ибо только три ипостаси извечно делают друг друга тем, что они извечно же суть. Только в единстве Трех каждая ипостась получает абсолютное утверждение, устанавливающее ее, как таковую». По мнению Ф., «всякая четвертая ипостась вносит в отношение к себе первых трех тот или иной порядок и, значит, собою ставит ипостаси в неодинаковую деятельность в отношении к себе, как ипостаси четвертой. Отсюда видно, что с четвертой ипостаси начинается сущность совершенно новая, тогда, как первые три были одного существа. Другими словами, Троица может быть без четвертой ипостаси, тогда как четвертая - самостоятельности не может иметь. Таков общий смысл троичного числа». Ф. связывал троичность с Божественной Троицей и указывал, что ее невозможно вывести «логически, ибо Бог - выше логики. Надо твердо помнить, что число «три» есть не следствие нашего понятия о Божестве, выводимое оттуда приемами умозаключения, а содержание самого переживания Божества, в Его превыше-ра-зумной действительности. Из понятия о Божестве нельзя вывести числа «три»; в переживании же сердцем нашим Божества это число просто дается как момент, как сторона бесконечного факта. Но, т. к. этот факт - не просто факт, то и данность его - не просто данность, а данность с бесконечно-углубленною разумностью, данность беспредельной умной дали... Числа вообще оказываются невыводимыми ни из чего другого, и все попытки на такую дедукцию терпят решительное крушение». По мнению Ф., «число три, в нашем разуме характеризующее безусловность Божества, свойственно всему тому, что обладает относительной самозаключенностью, - присуще заключенным в себе видам бытия. Положительно, число три являет себя всюду, как какая-то основная категория жизни и мышления». В качестве примеров Ф. приводил трехмерность пространства, трехмерность времени: прошлое, настоящее и будущее, наличие трех грамматических лиц практически во всех существующих языках, минимальный размер полной семьи в три человека: отец, мать, ребенок (точнее, воспринимаемой полной человеческим мышлением), философский закон трех моментов диалектического развития: тезис, антитезис и синтез, а также наличие трех координат человеческой психики, выражающихся в каждой личности: разума, воли и чувства. Добавим сюда и известный закон лингвистики: во всех языках мира первые три числительных - один, два, три - относятся к древнейшему лексическому пласту и никогда не заимствуются.

Необходимо подчеркнуть, что доказанная Ф. троичность человеческого мышления напрямую связана с христианской Божественной Троицей (подобные троичные структуры присутствуют почти во всех известных религиях). В зависимости от того, верит наблюдатель в Бога или нет, троичность мышления может быть сочтена Божественным Вдохновением, или, наоборот, Божественная Троица может считаться производной от мыслительной структуры. С точки зрения науки троичность человеческого мышления можно связать с экспериментально выявленной асимметрией функций двух полушарий мозга, ибо число «три» является простейшим (наименьшим) выражением асимметрии в целых числах по формуле 3=2+1, в отличие от простейшей формулы симметрии 2=1+1. Действительно, трудно представить себе, чтобы мышление человека было симметричным. В этом случае люди, вероятно, с одной стороны, испытывали бы постоянно состояние раздвоенности, не могли бы принимать решений, а с другой - вечно находились бы в положении «Буриданова осла», находящегося на равном расстоянии от двух стогов сена (или вязанок хвороста) и обреченного погибнуть от голода, поскольку абсолютная свобода воли не позволяет ему предпочесть какой-нибудь из них (этот парадокс приписывают французскому схоласту XIV в. Жану Буридану). Ф. троичной асимметрии мышления человека противопоставлял симметрию человеческого тела, указывая также на гомотипию - подобие не только правой и левой, но и верхней и нижней его частей, также считая эту симметрию заданной Богом: «То, что обычно называется телом, - не более как онтологическая поверхность; а за нею, по ту сторону этой оболочки лежит мистическая глубина нашего существа». Булгаков, не будучи мистиком и православным, вряд ли напрямую придавал троичности «Мастера и Маргариты» какую-либо религиозную символику. Вместе с тем, в отличие от большинства основных функционально подобных персонажей трех миров, формирующих триады, два таких важных героя, как Мастер и Иешуа Га-Ноцри формируют только пару, а не триаду. Другую пару Мастер образует со своей возлюбленной, Маргаритой.

Ф. в «Столпе и утверждении Истины» провозглашал: «Личность, сотворенная Богом, - значит, святая и безусловно-ценная своею внутренней сердцевиной, - личность имеет свободную творческую волю, раскрывающуюся как система действий, т. е. как эмпирический характер. Личность, в этом смысле слова, есть характер.

Но тварь Божия - личность, и она должна быть спасена; злой же характер есть именно то, что мешает личности быть спасенной. Поэтому, ясно отсюда, что спасением постулируется разделение личности и характера, обособление того и другого. Единое должно стать разным. Как же это? - Так же, как тройственное есть единое в Боге. По существу единое, Я расщепляется, т. е., оставаясь Я, вместе с тем перестает быть Я. Психологически это значит, что злая воля человека, выявляющая себя в похотях и в гордыне характера, отделяется от самого человека, получая самостоятельное, бессубстанциональное в бытии положение и, вместе с тем, являясь «для другого»... абсолютным ничто».

Булгаковский Мастер - свою свободную творческую волю реализует в романе о Понтии Пилате. Для спасения творца гениального произведения Воланду действительно приходится развести личность и характер: сначала отравить Мастера и Маргариту с тем, чтобы, отделив их бессмертные, субстанциональные сущности, поместить эти сущности в последний приют. Также члены свиты сатаны - это как бы материализовавшиеся злые воли людей, и неслучайно они провоцируют современных персонажей романа на выявление дурных черт характера, мешающих освобождению и спасению личности. В «Мастере и Маргарите», по всей вероятности, отразилась и цветовая символика, принятая в католической церкви и приведенная Ф. в «Столпе и утверждении Истины». Здесь белый цвет «знаменует невинность, радость и простоту», голубой - небесное созерцание, красный «провозглашает любовь, страдание, могущество, справедливость», кристаллически-прозрачный олицетворяет беспорочную чистоту, зеленый- надежду, нетленную юность, а также созерцательную жизнь, желтый «означает испытание страданием», серый - смирение, золотой - небесную славу, черный - скорбь, смерть или покой, фиолетовый - молчание, а пурпурный символизирует королевский или епископский сан. Нетрудно убедиться, что у Булгакова цвета имеют сходные значения. Например, Иешуа Га-Ноцри одет в голубой хитон, а на голове у него белая повязка. Такой наряд подчеркивает невинность и простодушие героя, равно как и его сопричастность миру неба, Коровьев-Фагот в последнем полете превращается в молчаливого фиолетового рыцаря. Записанные Левием Матвеем слова Иешуа о том, что «человечество будет смотреть на солнце сквозь прозрачный кристалл», выражают идею беспорочной чистоты, а серый больничный халат Мастера символизирует покорность героя судьбе. Золото ершалаимского храма олицетворяет небесную славу. Багряная мантия, в которую как бы наряжают Маргариту перед Великим балом у сатаны, купая в крови, - это символ ее королевского сана на этом балу. Красный цвет в «Мастере и Маргарите» напоминает о страдании и невинно пролитой крови, как, например, кровавый подбой на плаще у Понтия Пилата. Черный цвет, особенно обильный в сцене последнего полета, символизирует смерть героев и переход в иной мир, где для них уготована награда покоем. Желтый цвет, особенно в сочетании с черным, как правило, создает чрезвычайно тревожную атмосферу и предвещает грядущие страдания. У тучи, накрывшей Ершалаим во время казни Иешуа, «черное дымное брюхо отсвечивало желтым». Подобная же туча обрушивается на Москву тогда, когда заканчивается земной путь Мастера и Маргариты. Последующие несчастья словно предсказаны, когда при первой встрече Мастер видит у Маргариты мимозы - «тревожные желтые цветы», которые «очень отчетливо выделялись на черном ее весеннем пальто».

В булгаковском романе использован принцип, сформулированный Ф. в «Мнимостях в геометрии»: «Если смотришь на пространство через не слишком широкое отверстие, сам будучи в стороне от него, то в поле зрения попадает и плоскость стены; но глаз не может аккомодироваться одновременно и на виденном сквозь стену пространстве и на плоскости отверстия. Поэтому, сосредоточиваясь вниманием на освещенном пространстве, в отношении самого отверстия глаз вместе и видит его и не видит... Вид через оконное стекло еще убедительнее приводит к тому же раздвоению; наряду с самим пейзажем в сознании налично и стекло, ранее пейзажа нами увиденное, но далее уже не видимое, хотя и воспринимаемое осязательным зрением или даже просто осязанием, например, когда мы касаемся его лбом... Когда мы рассматриваем прозрачное тело, имеющее значительную толщину, например, аквариум с водой, стеклянный сплошной куб (чернильницу) и прочее, то сознание чрезвычайно тревожно двоится между различными по положению в нем (сознании), но однородными по содержанию (- и в этом-то последнем обстоятельстве - источник тревоги -) восприятиями обеих граней прозрачного тела. Тело качается в сознании между оценкой его, как нечто, т. е. тела, и как ничто, зрительного ничто, поскольку оно призрачно. Ничто зрению, оно есть нечто осязанию; но это нечто преобразовывается зрительным воспоминанием во что-то как бы. зрительное. Прозрачное - призрачно...

Как-то мне пришлось стоять в Рождественской Сергиево-Посадской церкви, почти прямо против закрытых царских врат. Сквозь резьбу их ясно виделся престол, а самые врата, в свой черед, были видимы мне сквозь резную медную решетку на амвоне. Три слоя пространства, но каждый из них мог быть видим ясно только особой аккомодацией зрения, и тогда два других получали особое положение в сознании и, следовательно, сравнительно с тем, ясно видимым, оценивались как полусуществующие...»

Еще в своем дневнике «Под пятой» Булгаков, похоже, упомянул это явление в одной из записей от 23 декабря 1924 г.: «...Вспомнил вагон в январе 20-го года и фляжку с водкой на сером ремне, и даму, которая жалела меня за то, что я так страшно дергаюсь. Я смотрел на лицо Р. О. и видел двойное видение. Ему говорил, а сам вспоминал... Нет, не двойное, а тройное. Значит, видел Р. О., одновременно - вагон, в котором я поехал не туда, куда нужно (возможно, намек на поездку в Пятигорск, после которой, по воспоминаниям первой жены Булгакова Т. Н. Лаппа, писатель заразился брюшным тифом и не смог отступить из Владикавказа вместе с белыми. - Б. С.), и одновременно же - картину моей контузии под дубом и полковника, раненного в живот... Он умер в ноябре 19-го года во время похода за Шали-Аул...» Здесь в булгаковском видении, как и у Ф., сочетаются сразу три пространственных и временных пласта. Такие же три пространственно-временных мира мы видим в «Мастере и Маргарите», причем их взаимодействие в читательском восприятии во многом подобно оптическому явлению, разобранному Ф. Когда мы видим оживший мир древней легенды, реальный до осязаемости, как потусторонний так и современный миры романа выглядят порой «полусуществующими». Угаданный творческим воображением Мастера Ершалаим воспринимается как безусловная реальность, а город, где живет автор романа, становится как бы призрачным, населенным химерами человеческого сознания, порождающего Воланда и его свиту. Тот же оптический принцип действует в сцене перед Великим балом у сатаны, когда Воланд демонстрирует работу демона войны Абадонны на своем волшебном хрустальном глобусе: «Маргарита наклонилась к глобусу и увидела, что квадратик земли расширился, многокрасочно расписался и превратился как бы в рельефную карту. А затем она увидела и ленточку реки, и какое-то селение возле нее. Домик, который был размером с горошину, разросся и стал как бы спичечная коробка. Внезапно и беззвучно крыша этого дома взлетела наверх вместе с клубом черного дыма, а стенки рухнули, так что от двухэтажной коробочки ничего не осталось, кроме кучечки, от которой валил черный дым. Еще приблизив свой глаз, Маргарита разглядела маленькую женскую фигурку, лежащую на земле, а возле нее в луже крови разметавшего руки маленького ребенка». Здесь эффект многослойного изображения в прозрачном глобусе усиливает тревогу героини, пораженной ужасами войны.

В автореферате для словаря Гранат Ф. основным законом мира называл «второй принцип термодинамики - закон энтропии, взятый расширительно, как закон Хаоса во всех областях мироздания. Миру противостоит Логос - начало эктропии (энтропия - это процесс, ведущий к хаотизации и деградации, а эктропия - процесс, противоположный энтропии и направленный к упорядочению и усложнению строения чего-либо. - Б. С.). Культура есть сознательная борьба с мировым уравниванием: культура состоит в изоляции, как задержке уравнительного процесса вселенной, и в повышении разности потенциалов во всех областях, как условии жизни, в противоположность равенству - смерти». По убеждению Ф., «ренессансовая культура Европы... закончила свое существование к началу XX в., и с первых же годов нового столетия можно наблюдать по всем линиям культуры первые ростки культуры иного типа».

В «Мастере и Маргарите» в момент создания романа о Понтии Пилате Мастер сознательно изолируется от мира, где господствует примитивное интеллектуальное уравнивание личностей. Булгаков творил уже после культурной катастрофы 1917 г. в России, во многом сознававшейся Ф. как конец европейской культуры нового времени, ведущей начало от эпохи Возрождения. Однако Мастер принадлежит именно к этой, отмирающей, по мнению Ф., культуре, в традициях которой он творит историю Пилата и Иешуа, тем самым преодолевая обозначенный революцией разрыв культурной традиции. Здесь Булгаков противоположен Ф. Философ думал, что на смену ренессансной культуре придет тип культуры, ориентированный на православное Средневековье. Автор «Мастера и Маргариты» создал совершенно не православный вариант евангельской легенды и заставил главного героя, Мастера, в последнем полете превратиться в западноевропейского романтика XVIII в., а не в православного монаха XV в., столь близкого по типу мировосприятия Ф. Вместе с тем Мастер своим романом противостоит «мировому уравниванию», упорядочивает мир Логосом, т. е. выполняет ту же функцию, какую приписывал культуре Ф.

В письме в Политотдел, содержавшем просьбу об издании книги «Мнимости в геометрии» Ф. утверждал: «Разрабатывая монистическое мировоззрение, идеологию конкретного, трудового отношения к миру, я был и есть принципиально враждебен спиритуализму, отвлеченному идеализму и такой же метафизике. Как всегда полагал я, мировоззрение должно иметь прочные конкретно-жизненные корни и завершаться жизненным же воплощением в технике, искусстве и проч. В частности, я отстаиваю неэвклидовскую геометрию во имя технических применений в электротехнике... Теория мнимости может иметь физическое и, следовательно, техническое применение...»

Показательно, что в экземпляре «Мнимостей в геометрии», сохранившемся в булгаковском архиве, подчеркнуты слова Ф., будто специальный принцип относительности утверждает, что «никаким физическим опытом убедиться в предполагаемом движении Земли невозможно. Иначе говоря, Эйнштейн объявляет систему Коперника чистой метафизикой, в самом порицательном смысле слова». Привлекло внимание писателя и положение Ф. о том, что «Земля покоится в пространстве - таково прямое следствие опыта Майкельсона. Косвенное следствие - это надстройка, именно утверждение, что понятие о движении - прямолинейном и равномерном - лишено какого-либо уловимого смысла. А раз так, то из-за чего же было ломать перья и гореть энтузиазмом якобы постигнутого устройства вселенной?» Явно близкой Булгакову оказалась и следующая мысль философа-математика: «...нет и принципиально не может быть доказательства вращения Земли, и в частности, ничего не доказывает пресловутый опыт Фуко: при неподвижной Земле и вращающемся вокруг нее, как одно твердое тело, небосводе, маятник так же менял бы относительно Земли плоскость своих качаний, как и при обычном, коперниковском предположении о Земном вращении и неподвижности Неба. Вообще, в Птолемеевой системе мира, с ее хрустальным небом, «твердью небесною», все явления должны происходить так же, как и в системе Коперника, но с преимуществом здравого смысла и верности земле, земному, подлинно достоверному опыту, с соответствием философскому разуму и, наконец, с удовлетворением геометрии». Автор «Мастера и Маргариты» подчеркнул в работе Ф. и то место, где определялся радиус «земного бытия» - примерно в 4 млрд. км - «область земных движений и земных явлений, тогда как на этом предельном расстоянии и за ним начинается мир качественно новый, область небесных движений и небесных явлений, - попросту Небо». Булгаков особо выделил мысль о том, что «мир земного - достаточно уютен». Писатель обратил внимание, что по Ф. «граница мира приходится как раз там, где ее и признавали с глубочайшей древности», т. е. за орбитой Урана.

При этом «на границе Земли и Неба длина всякого тела делается равной нулю, масса бесконечна, а время его, со стороны наблюдаемое, - бесконечным. Иначе говоря, тело утрачивает свою протяженность, переходит в вечность и приобретает абсолютную устойчивость. Разве это не есть пересказ в физических терминах - признаков идей, по Платону - бестельных, непротяженных, неизменяемых, вечных сущностей? Разве это не аристотелевские чистые формы? или, наконец, разве это не воинство небесное, - созерцаемое с Земли как звезды, но земным свойствам чуждое?» Булгаков подчеркнул и одно из наиболее принципиальных утверждений Ф., что «за границею предельных скоростей (эту границу автор «Мнимостей в геометрии» считал пределом земного бытия. - Б. С.) простирается царство целей. При этом длина и масса тел делаются мнимыми». Писатель также отметил заключительные строки книги Ф.: «Выражаясь образно, а при конкретном понимании пространства - и не образно, можно сказать, что пространство ломается при скоростях, больших скорости света, подобно тому, как воздух ломается при движении тел, со скоростями, большими скорости звука; и тогда наступают качественно новые условия существования пространства, характеризуемые мнимыми параметрами. Но, как провал геометрической фигуры означает вовсе не уничтожение ее, а лишь ее переход на другую сторону поверхности и, следовательно, доступность существам, находящимся по ту сторону поверхности, так и мнимость параметров тела должна пониматься не как признак ирреальности его, но - лишь как свидетельство о его переходе в другую действительность. Область мнимостей реальна, постижима и на языке Данта называется Эмпиреем. Все пространство мы можем представить себе двойным, составленным из действительных и из совпадающих с ними мнимых гауссовых координатных поверхностей, но переход от поверхности действительной к поверхности мнимой возможен только через разлом пространства и выворачивание тела через самого себя. Пока мы представляем себе средством к этому процессу только увеличение скоростей, может быть, скоростей каких-то частиц тела, запредельную скорость с; но у нас нет доказательств невозможности каких-либо иных средств.

Так, разрывая время, «Божественная Комедия» неожиданно оказывается не позади, а впереди нам современной науки».

Ф. как бы дал геометрическое истолкование перехода из времени в вечность, перехода, занимавшего И. Канта в трактате «Конец всего сущего» (1794). Именно это истолкование привлекло внимание Булгакова в «Мнимостях в геометрий». Финал «Мастера и Маргариты» демонстрирует равноправие двух систем устройства Вселенной: геоцентрической древнегреческого астронома Клавдия Птолемея (около 90 - около 160) и гелиоцентрической польского астронома Николая Коперника (1473-1543), провозглашенное Ф. В сцене последнего полета главные герои вместе с Воландом и его свитой покидают «туманы земли, ее болотца и реки». Мастер и Маргарита отдаются «с легким сердцем в руки смерти», ища успокоения. В полете Маргарита видит, «как меняется облик всех летящих к своей цели» - ее возлюбленный превращается в философа XVIII в., подобного Канту, Бегемот - в мальчика-пажа, Коровьев-Фагот - в мрачного фиолетового рыцаря, Азазелло - в демона пустыни, а Воланд «летел тоже в своем настоящем обличье. Маргарита не могла бы сказать, из чего сделан повод его коня, и думала, что возможно, что это лунные цепочки и самый конь - только глыба мрака, и грива этого коня - туча, а шпоры всадника - белые пятна звезд». Сатана у Булгакова на пути в царство целей превращается в гигантского всадника, размерами сопоставимого со Вселенной. И местность, где летящие видят сидящего в кресле наказанного бессмертием Понтия Пилата, - это по сути уже не земная местность, поскольку перед этим «печальные леса утонули в земном мраке и увлекли за собою и тусклые лезвия рек». Воланд со спутниками скрывается в одном из горных провалов, «в которые не проникал свет луны». Отметим, что Ф. фактически предсказал открытие так называемых «черных дыр» - звезд, в результате гравитационного коллапса превратившихся в космические тела, где радиус стремится к нулю, а плотность - к бесконечности, откуда невозможно никакое излучение и куда силой сверхмощного притяжения безвозвратно затягивается материя. Черный провал, где исчезает дьявол со своей свитой, может рассматриваться как аналог такой «черной дыры» (хотя во времена Ф. и Булгакова этот термин еще не употреблялся).

Последний приют Мастера и Маргариты уютен, как мир земного, но явно принадлежит вечности, т. е. находится на границе Неба и Земли, в той плоскости, где соприкасаются действительное и мнимое пространство.

Булгаков наделил существа «по ту сторону поверхности», вроде Коровьева-Фагота, Бегемота и Азазелло, юмористическими, шутовскими чертами и, в отличие от Ф., вряд ли верил в их реальное бытие, пусть даже в мире мнимостей. Писатель был не согласен с философской системой, изложенной в «Столпе и утверждении Истины» и «Мнимостях в геометрии». В то же время, он, по всей видимости, обратил внимание на слова Ф. о зависимости философии от человеческого мышления, о «философском разуме», которому будто бы лучше всего соответствует Птолемеева система устройства Вселенной. Более отчетливо эту идею Ф. сформулировал в статье «Термин», написанной на основе спецкурса, читавшегося студентам МДА в 1917 г., и опубликованной только в 1986 г.: «В неопределенной возможности, мысли предлежащей, двигаться всячески, в безбрежности моря мысли, в текучести потока ее, ею же ставятся себе твердые грани, неподвижные межевые камни, и притом ставятся как нечто клятвенно признанное нерушимым, как ею же установленные, т. е. символически, посредством некоторого сверхлогического акта, волею сверхличною, хотя и проявляющеюся чрез личность, воздвигнутые в духе конкретные безусловности: и тогда возникает сознание. Нет ничего легче, как нарушить эти границы и сместить межевые камни. Физически это - легчайше. Но для посвященного они табу для нашей мысли, ибо ею же в этом значении и установлены, и мысль знает в них хранителя ее естественного достояния и страшится нарушать их, как залоги и условия собственного сознания. Чем определеннее, чем тверже - мыслию же поставленные препоны мысли, тем ярче и тем синтетичное сознание». Ф. считал эти «межи» или «табу» исходящими от Бога и потому непреодолимыми. Булгаков же, судя по всему, был в этом вопросе менее догматичен. В «Мастере и Маргарите» писатель, доверившись творческой фантазии, оказывается, подобно Данте Алигьери (1265-1321) в «Божественной комедии» (1307-1321), как бы «впереди нам современной» философии. Ф. не мог преодолеть многих ограничений, накладываемых на философию особенностями мышления, такими как троичность или еще более фундаментальное стремление рассматривать все явления как имеющие начало и конец. Если бесконечность человеческий разум еще может воспринять, понимая ее как постоянное увеличение какого-то ряда, то безначальность - проблема для мышления гораздо более трудная, поскольку опыт человека говорит, что все вокруг, в том числе и его собственная жизнь, имеет начало, хотя и не обязательно имеет конец. Отсюда мечта о вечной жизни, воплощенная в бессмертии, дарованном божествам. Однако практически во всех существующих мифах богам свойственно рождаться. Не только бесконечным, но и безначальным бытием обладает лишь один абсолютный Бог (в некоторых философских системах понимаемый как Мировой Разум). Но даже и этот Бог всегда представляется творцом Вселенной, которая, следовательно, должна иметь свое начало и разными учеными и философами рассматривается либо как эллиптическая (конечная), либо как гиперболическая (бесконечная). Ф. признавал мировое пространство имеющим начало и конец, за что подвергался резкой критике со стороны марксистов. Булгаков в «Мастере и Маргарите» сумел отразить идею не только бесконечности, но и безначальности. В бесконечное пространство уходят Иешуа, Мастер, Маргарита, Воланд и подвластные ему демоны. В то же время два таких важнейших героя, как Мастер и Га-Ноцри, да и сам Воланд, входят в роман фактически без биографии. Здесь они существенно отличаются от Понтия Пилата, чье жизнеописание, пусть в зашифрованном виде, в романе присутствует. У читателей остается впечатление, что не помнящий своих родителей бродяга из Галилеи и творец истории прокуратора Иудеи существовали и будут существовать всегда. В этом отношении они уподоблены Богу, чье бытие представляется вечным. Укажем, что, как и бытие Божие, логично было бы представить Вселенную не только бесконечной, но и безначальной, что, тем не менее, восстает против коренных особенностей человеческого мышления и не находит поддержки в системах философии, признающих первичным сознание. Несмотря на это, безначально-бесконечная интерпретация мирового пространства присутствует в финале последнего булгаковского романа.

Павел Александрович Флоренский был профессором Московской Духовной академии, автором многих книг, статей, монографий, поэтом, астрономом, защищавшим геоцентрическую концепцию мира, математиком, физиком, искусствоведом, инженером, изобретателем, автором ряда патентов, профессором перспективной живописи, музыкантом, знатоком музыки, полиглотом, владевшим латинским и древнегреческим, современными европейскими языками, а также языками Кавказа, Ирана и Индии, фольклористом, основателем новым наук, философом-космистом и ученым новой науки, т.е. ученым-космистом. Н.О.Лосский назвал его «новый Леонардо да Винчи», а Александр Мень говорил, что «…подобно Соловьеву, Флоренский предстал как человек, стоявший на вершине культуры, а не пришедший в нее откуда-то со стороны и пользующийся ее плодами только для своих нужд, <…> он сам был культурой. И Флоренский, и Соловьев — это сама культура олицетворенная» .

П.А.Флоренский родился 21 января 1882 г. в местечке Евлах, Елизаветпольской губернии, Российской империи, погиб 8 декабря 1937 г.. Отец, Александр Иванович Флоренский, инженер, происходил из рода священнослужителей Флоренских, а мать, — Ольга Павловна Сапарова из древнего армянского рода Сапаровых (Сапарьян).

С детства Павел Александрович обращал внимание на те моменты жизни, «где спокойный ход жизни нарушен, где разрывается ткань обычной причинности, там виделись … залоги духовности бытия», где возникала «граница общего и частного, отвлеченного и конкретного». Увлекаясь физикой и наблюдениями природой во время обучения в тифлисской гимназии, он приходит к выводу, что «все научное мировоззрение – труха и условность, не имеющая никакого отношения к истине». Он ищет то внутреннее ощущение истины мироздания, которое складывается самим человеком во всей совокупности его состояний, тел, образов, знаний. Всем своим последующим творчеством П.А.Флоренский, впитав основы мировой культуры, утверждает мыслетворчество человека, представляющего единство микро и макрокосмоса. Он пишет: «Истина всегда дана была людям, и Она не есть плод научения какой-нибудь книги, не рациональное, а нечто гораздо более глубокое построение, внутри нас живущее, то, чем мы живем, дышим, питаемся».

П.А.Флоренский – поэт. Он печатался в журналах поэтов-символистов «Новый путь» и «Весы» ,его последняя поэма «Оро», написанная в заключении, является своеобразным итогом его жизни. В настоящее время издаются сборники его неизвестных ранее стихотворных произведений и исследуется его поэтическое творчество.

Флоренский придавал большое значение роду и семье. В 1904 г. он поехал на «родину своих предков по отцовской линии», где занимался сбором и изучением фольклора: частушек, духовных стихов, баллад и изучал этнический состав и культуру Костромской губернии. П.А.Флоренский предстает перед нами как этнолингвист, фольклорист и исследователь народной культуры.

По окончании гимназии он поступает на математическое отделение Московского университета, где также посещает лекции на историко-филологическом факультете и самостоятельно изучает историю искусства.Увлекался статьями Л.Н.Толстого, учением Владимира Сергеевича Соловьева. Принимал участие в деятельности «Христианского братства борьбы» в 1904-5 годах, осудил вынесение смертного приговора лейтенанту П.П.Шмидту и развязывание взаимного кровопролития, за что ненадолго арестован. Пишет кандидатское сочинение: «Об особенностях плоских кривых как местах нарушений прерывности», проводя мысль об импульсивном воздействии на эволюционное развитие мира в противовес господствовавшей теории о последовательном развитии. В 1904 г. оканчивает университет, отказывается от предложенной должности преподавателя и поступает в Московскую духовную академию. Павел Александрович, по его словам, желал «произвести синтез церковности и светской культуры, вполне соединиться с Церковью, но без каких-нибудь компромиссов, честно, воспринять все положительное учение Церкви и научно-философское мировоззрение вместе с искусством». В 1908 г. пишет кандидатское сочинение «О религиозной Истине», которое становится основой книги и диссертации на степень магистра «Столп и утверждение истины».

В 1911 году принимает священство, с этого момента вся его жизнь связана с Троице-Сергиевой Лаврой. В 1912 году был редактором академического журнала «Богословский вестник». Во время первой мировой войны, в 1915 году, отец Павел – полковой священник военного санитарного поезда, уезжает на фронт.

После революции 1917 года отец Павел, по словам Александра Меня, не эмигрировал: «Он работал. Он осознал себя ученым, который будет трудиться для своего отечества». Он был уверен, что кризис 1917 года вызовет в будущем духовный поиск народа. В одном из писем этого периода отец Павел писал: «… после краха всей этой мерзости, сердца и умы уже не по-прежнему, вяло и с оглядкой, а наголодавшись, обратятся к русской идее, к идее России, к Святой Руси <…> я уверен, что худшее еще ВПЕРЕДИ». Сохранить основы духовной культуры, сохранить музеи, материальные образы культуры – цель действий отца Павла в этот период. В 1920 г. П.А.Флоренский написал, и он имел право так сказать: «Из убеждений своих ничем никогда не поступаться. Помни, уступка ведет за собою новую уступку, и так – до бесконечности». П.А.Флоренский работает во многих советских учреждениях, не снимая подрясника, открыто свидетельствуя, что он священник. Сергей Николаевич Булгаков напишет в эмиграции: «жизнь ему как бы предлагала выбор между Соловками и Парижем, но он избрал … Родину, хотя то были и Соловки, он восхотел до конца разделить судьбу со своим народом. Отец Павел органически не мог и не хотел стать эмигрантом в смысле вольного или невольного отрыва от родины, и сам он и судьба его есть слава и величие России, хотя вместе с тем и величайшее её преступление».

Павел Александрович – ученый, инженер, изобретатель. Его интересуют проблемы той грани наук с инобытием, то иномирие, из которого рождается синтез науки будущего. В 1929, в письме к В.И.Вернадскому он предполагает наличие в биосфере пневматосферы, «особого вещества, которое вовлечено в круговорот культуры или круговорот духа», отмечая, что пневматосфере присуща «особая стойкость вещественных образований», что, по мнению одного из современных исследователей его творчества, Елены Малер, «придает культуроохранительной деятельности планетарный смысл». П.А.Флоренский дерзок и гениален в своих мыслях и открытиях. Он необычайно талантлив во многих областях. В науке, как и во всем творчестве, ему присуще огромное трудолюбие и любознательность. Для него наука – это радость, это крылья, это – весело. Для него древняя наука священна и таинственная, новая – строга, зато наука будущего – радостна, ей присуща «легкая окрыленность грядущей, «веселой науки».

Павел Александрович – искусствовед и новатор музейного дела. В 1921 году он – профессор Высших художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС), где с 1921 по 1927 год читает лекции по теории перспективы. В это же время пишет ряд статей по древнерусскому, средневековому искусству, иконописи. 22 октября 1918 г. П.А.Флоренский вошел в Комиссию по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры, стал её учёным секретарём. В статье «Троице-Сергиева Лавра и Россия» отмечая, что «Лавра есть художественный портрет России в ее целом», он выдвинет идею живого музея, настаивая на сохранении Троице-Сергиевой Лавры как «живого музея русской культуры вообще и русского искусства в особенности». Комиссия описала богатство Лавры и подготовила условия для декрета «Об обращении в музей историко-художественных ценностей Троице-Сергиевой Лавры», подписанного В.И.Лениным в 1920 г..

В работе «Храмовое действо как синтез искусства» П.А.Флоренский предложил «создать систему целого ряда научных и учебных учреждений с целью «осуществить верховный синтез искусств, о котором столько мечтает новейшая эстетика». Идея живого музея предусматривает, по его мнению, сохранение каждого предмета в связи с обстановкой и соответствующими обстоятельствами жизни, присущими этому предмету. Он настаивал на том, что «художественное произведение есть совокупность целого, «пучка условий», вне которых оно просто не существует как художественное». В круг «храмового искусства» – термин П.А.Флоренского — включается и вокальное искусство и поэзия. Идея живого музея перекликается с идеями Н.К.Рериха о синтезе искусств.

П.А.Флоренский также выступает в защиту Оптиной Пустыни, называя эту Обитель «могучим коллективным возбудителем духовного опыта». Он обращается к советской администрации с письмом о необходимости «сохранения Оптиной Пустыни (монастыря, существовавшего с 1821 г., который в свое время посещали Н.В.Гоголь, Ф.М.Достоевский, Л.Н.Толстой)». В этом же письме Павел Александрович напишет, что «Оптина есть именно завязь новой культуры», причем культуры духовной, от соприкосновения с которой «возжигается дух». Он предупреждает, что уничтожение «Оптиной пустыни» «грозит ничем не вознаградимой потерею нам всем и всей культуре будущего». Исследователь творчества П.А.Флоренского И.Л.Галинская сообщает, что «в результате действий О.Павла и поездки Н.П.Киселева (командированного Наркомпросом) в Оптину Пустынь действительно был организован «живой музей», который просуществовал до 1928 г.».

С 1928 года начинается преследование П.А.Флоренского, ссылка и последующее осуждение на десять лет заключения. В ссылке и заключении ему удаётся работать. В заключении он напишет книгу «Вечная мерзлота и строительство на ней», которую в 1940 г. издали его сотрудники, идеи которой впоследствии применялись при строительстве городов на вечной мерзлоте. Он изучает проблему добычи йода из водорослей и обнаруживает необыкновенные лечебные свойства йода.

25 ноября 1937 г. особой тройкой НКВД Ленинградской области он был приговорён к высшей мере наказания и расстрелян 8 декабря 1937 г.. Впоследствии полностью реабилитирован. ОГПУ уничтожена уникальная библиотека Павла Александровича, в которой «в виде книжных сводок, ключ к которым известен мне одному», хранились его будущие готовые работы, его сочинения, которые «были уже наполовину готовы». «Уничтожение результатов работы моей жизни для меня гораздо хуже физической смерти», писал Павел Александрович Флоренский.

Когда Павлу Александровичу было еще двадцать лет, до ссылки и заключения, в книге «Столп и утверждение истины» он напишет:
«И с гневом топнул я ногою:
«Неужели же тебе не стыдно, несчастное животное, ныть о своей судьбе?
Неужели ты не можешь отрешиться от субъективности?
Неужели ты не можешь забыть о себе? Неужели, - о, позор!, - неужели не поймешь, что надо же отдаться объективному?
Объективное, вне тебя стоящее, выше тебя стоящее - неужели же оно не увлечет тебя?
Несчастный, жалкий, глупый! Ты хнычешь и жалуешься, словно кто-то обязан удовлетворять твоим потребностям. Да? Ты не можешь жить без того и без сего? Ну, и что ж?
Не можешь жить, - умирай, истеки кровью, а все же живи объективным, не сходи на презренную субъективность, не ищи себе условий жизни.
Для Бога живи, а не для себя.
Тверд будь, закален будь, объективным живи, в чистом горном воздухе, в прозрачности вершин, а не в духоте преющих долин, где в пыли роются куры и в грязи валяются свиньи. Стыдно!»
Павел Александрович в жизни, «руками и ногами человеческими» совершал свой духовный подвиг. Только в труде совершенствования окружающего пространства, привнесения блага в жизнь земная личность приближается к своему высшему идеалу. По словам П.А.Флоренского, личность должна «чрез опыт, чрез личное общение, чрез непрестанное вглядывание в Лик Христов, чрез отыскивание в Сыне Человеческом подлинного себя, подлинной своей человечности» найти пример для себя, для того, чтобы стать святой, такой, какой она представляется в своем идеальном образе. «Личность может и должна исправлять себя, но не по внешней для нее, хотя бы и наисовершеннейшей норме, а только по самой себе, но в своем идеальном виде». Флоренский утверждает, что без творчества самость человека, или его земная плотская личность, погубит его. Творческий труд, связанный с Высшим, преображает самость – так говорит Учение Живой Этики.

В основном труде его жизни, в книге «Столп и утверждение истины» П.А.Флоренский творчески переосмысливает наследие мировой культуры. Книга написана в форме писем к другу, Сергею Семёновичу Троицкому: «Потому-то я и пишу тебе «письма» вместо того, чтобы составить «статью», что я боюсь утверждать, а предпочитаю спрашивать». Собеседование, беседа с читателем – принцип книги и принцип исследования мира для П.А.Флоренского, который, беседуя с окружающим миром и читателями, познаёт внутренние взаимосвязи человека и мироздания.

В книге «Столп и утверждение истины» Павел Александрович Флоренский изучает историю христианства. Он узнаёт истину во многих обличиях. Описывая истоки будущего в прошлых достижениях человечества, П.А.Флоренский признает достижения многих пророков, которые были до Христа: «Как до Христа существовали христоносцы, так и до полного сошествия Духа существуют духоносцы». Синтезируя мировое культурное наследие в области философии, религии, науки, он выделяет главные направления развития христианской мысли и мировой культуры, и формулирует главную проблему наступающего кризиса: отход от одухотворения жизни и деятельности человека. Разбирая проблему «нового сознания» — к его представителям он относит таких своих современников, как Д.С.Мережковский, З.Н.Гиппиус, Н.А.Бердяев — он подчеркивает, что «новое сознание» перестанет быть «новым» и неизбежно приведёт его носителей в тупик, если не произойдёт синтеза знаний с одухотворением жизни и деятельности самого человека – выразителя этого «нового сознания». По словам Д.С.Лихачева, П.А.Флоренский одним из первых напомнил русской интеллигенции о необходимости одухотворенной жизни.

Изучая эту трагедию современности, Флоренский ищет её истоки, ту точку, от которой развитие человеческой мысли пошло по ложному направлению. По его мнению, именно эпоха средневековья стала переломной для человечества. В таких работах, как «Мнимости в геометрии», «Иконостас», «Имена», в книге «Столп и утверждение истины» он пишет о том, что духовное восприятие мира, которое было присуще средневековью, впоследствии теряется людьми, а светская наука теряет взаимосвязь с духовным вИдением, погружаясь в материализм, ставя на первое место человека земного, отрицая его связь с божественным, с космосом. Эпоха Просвещения, по мнению Флоренского, не прогресс, а регресс человечества, отход его от духовного мироощущения. Многие исследователи считают этот момент заблуждением отца Павла, идеализирующего, по их мнению, эпоху средневековья.

П.А.Флоренский всегда оставался среди тех ученых и исследователей философии религии, которые в разные времена в разных обличиях сохраняли внутреннюю сокровенную жизнь Церкви – ее духовную часть, реализуемую в жизни. Флоренский, с этой точки зрения, выразитель лучших духовных исканий русского священничества, проявившихся в таких движениях, как исихазм, имяславие, и многих других течениях внутренней жизни Церкви, которые нам могут быть неизвестны. Александр Мень вспоминал: «Флоренский предстал как человек, стоявший на вершине культуры, а не пришедший в нее откуда-то со стороны и пользующийся ее плодами только для своих нужд … он сам был культурой. И Флоренский, и Соловьев — это сама культура олицетворенная».

Подход к его творчеству с позиций только религии приводит к непониманию его идей. Как справедливо утверждает Людмила Васильевна Шапошникова, его нельзя называть «религиозным философом». Он именно тот, кого сейчас мы справедливо можем причислить к философам-космистам. Философия П.А.Флоренского в своей основе перекликается с идеей Соловьева о всеединстве: «Все взаимосвязано. Весь мир пронизан едиными силами. И божественная сила входит в мироздание, нет ничего отделенного, а все переплетено, в одном месте болит — в другом чувствуется».
«…Если Истина есть,
то она – реальная разумность
и разумная реальность;
она есть конечная бесконечность
и бесконечная конечность,
или, выражусь математически,
актуальная бесконечность,
бесконечное, мыслимое
как цельнокупное
Единство…»

В 1923 г. в то время, когда в стране наступает время уничтожения церквей и храмов, П.А.Флоренский пишет статью «Христианство и культура», в которой исследует истоки разочарования в христианской вере, истоки расхождений между различными ветвями христианства, ставшие ранее причинами религиозных войн. По его мнению, суть этой проблемы — не в различиях в обрядах, и даже догматах тех или иных ветвей христианства: «Христианский мир полон взаимной подозрительности, недоброжелательных чувств и вражды. Он гнил в самой основе своей, не имеет активности Христа, не имеет мужества и чистосердечия признать гнилость своей веры. Никакая церковная канцелярия, никакая бюрократия, никакая дипломатия не вдохнет единства веры и любви там, где нет его. Все внешние склейки не только не объединят христианского мира, но, напротив, могут оказаться лишь изоляцией между исповеданиями. Мы должны сознаться, что не те или другие различия учения, обряда и церковного устройства служат истинной причиной раздробления христианского мира, а глубокое взаимное недоверие, в основном, вере во Христа, Сына Божия, в плоти пришедшего». Павел Александрович не «помещается» в рамки общепринятой схемы: он не обычный священник и не обычный философ, он — мыслитель нового времени, мыслитель-космист. Из изучения философии, основ религии, математики, физики, многих естественных наук и одновременного духовного постижения основ мироздания и взаимосвязей бытия родился синтез научных знаний, философских понятий с духовным опытом. Этот синтез, выражение которого мы видим в творчестве П.А.Флоренского, рождался на той грани частного и общего, внутреннего и отвлечённого, о которой ему говорил еще отец. Л.В.Шапошникова назвала это состояние «двоемирием». П.А.Флоренский замечал, что современная наука еще не занялась изучением духовного опыта, и что отрицание наукой достижений в области знаний, которые получаются в ходе духовного опыта истинными последователями Учения Христа, отрицает и самую науку как таковую.

Наиболее полно передать состояние «двоемирия» и сделать результаты этого состояния достижением человека может искусство. В книге «Тернистый путь Красоты» Л.В.Шапошникова отмечает, что с 1910 года начался период, «когда творческие личности, и прежде всего художники, обратили внимание на сокровище русской культуры – православные иконы». Именно в иконах и отец Павел увидел (и раскрыл в своих работах «Иконостас» и другие) роль искусства как метода в постижении бытия и инобытия, как метода передачи «двоемирия».

Икона, именно русская икона – отражение акта творчества художников-иконописцев, привнесение ими духовного опыта в жизнь. Икона – грань между мирами. Но она становится таковой только при духовном творчестве самого человека. П.А.Флоренский утверждает, что метод обратной перспективы, которым пользовались русские иконописцы, является не ошибкой или неумением изображать мир, а именно мастерством в изображении иного пространства, иных планов бытия. Сила и гений истинного художника не в натурализме, который «не отражает многомирия пространства», а подражает внешней правдивости и создает «двойники вещей»; гений художника в передаче особого взгляда на пространство и мир, в передаче вИдения им инобытия. П.А. Флоренский считает, что рисунки детей часто отражают именно явление обратной перспективы и «только с утерею непосредственного отношения к миру дети утрачивают обратную перспективу <…> так как детское мышление - это не слабое мышление, а особый тип мышления», передающий синтетическое восприятие мира. Человек видит не просто зрением, глазами, человек при процессе вИдения воспринимает образ вещи, явления, который складывается из его психических восприятий. Именно поэтому «художник же должен и может изобразить свое представление дома, а вовсе не самый дом перенести на полотно».

В статье «Органопроекция» П.А.Флоренский рассматривает вопросы взаимосвязи механизмов и человека, техники и культуры. Он предлагает рассматривать человека во всей его совокупности, как микрокосм, как основу для проецирования возможных механизмов, подчеркивая, что только в этом случае технику можно рассматривать как часть культуры. П.А.Флоренский указывает на многие, еще не изученные, скрытые возможности человека. Человек – вселенная, микрокосм, таит в себе многие тайны, еще не познанные самим человеком. Необходимо изучение взаимосвязи микро и макрокосма, человека и природы, их тончайших взаимодействий. Отрицание этих взаимосвязей приводит к отрицанию самого человека, предупреждает Флоренский. П.А.Флоренский пророчески увидел, что идея «покорить природу», утвердившаяся в материализме ХХ века, приведёт к главенству бездуховной, механистической цивилизации, процесс, приводящий в настоящее время к краху саму механистическую цивилизацию.

П.А.Флоренский указывает на особые взаимосвязи и взаимодействие звука и слова, изучая эти вопросы на примере взаимосвязей человека и его имени. Когда советская власть утверждала себя, проводя переименование улиц, городов, людей, П.А.Флоренский пишет статью «Имена», в которой показывает, как взаимодействие образа вещи, явления оформляется в представлении человека через звук в слово: «…Имя воплощено в звуке, то и духовная сущность его постигается преимущественно вчувствованием в звуковую его плоть». В переименовании улиц, людей, городов Флоренский видит действие с четко выраженной целью – уничтожение основ культуры. «Имена ведут себя в жизни общества как некие фокусы социальной энергии; пусть эти фокусы мнимы, но для глаза, видящего их, и мнимые, они вполне равносильны фокусам действительным». Имя – факт культуры, не понимать смысла и значения роли имени – значит, не понимать смысла культуры. Человечество не может «без самоуничтожения <…> отрицать действительность культуры, связующей человеческий род». П.А.Флоренский подчеркивает: «имя есть слово, даже сгущенное слово; и потому, как всякое слово, но в большей степени, оно есть неустанная играющая энергия духа». П.А.Флоренский был близок имяславию, он изучал энергетические взаимосвязи числа и буквы со звуком.

Конечность физического мира и бесконечность иного бытия, виды пространств, сфер бытия рассматриваются П.А.Флоренским в статье «Мнимости в геометрии». Пространство у Флоренского многопланово, многомирно. Он различает несколько видов и подвидов пространства, говоря, что «по каждому из намеченных делений пространства, крупных и дробных, можно, отвлеченно говоря, мыслить весьма различно». П.А. Флоренский критикует основы эвклидовой геометрии, опираясь на метафизическое восприятие мира автором «Божественной Комедии», признаёт провидение Данте как научный факт и на этом факте строит математическую теорию. Для него поэтическая действительность – это действительность «представимая и мыслимая, — значит, содержащая в себе данные для уяснения …геометрических предпосылок». Объясняя смысл своей статьи «Мнимости в геометрии» в письме в политотдел, П.А.Флоренский писал: «Моя мысль – взяв подлинные слова Данте, показать, что символическим образом он выразил чрезвычайно важную геометрическую мысль о природе и пространстве». П.А.Флоренский «был и есмь принципиально враждебен спиритуализму, отвлеченному идеализму и таковой же метафизике». Он считает, что «мировоззрение должно иметь прочные конкретно-жизненные корни и завершаться жизненным же воплощением в технике, искусстве и проч.». Математический анализ и поэтический образ как «выражение некоего психологического фактора», монизм мироустройства, «не-эвклидова геометрия во имя технических применений в электротехнике» — на грани этих сочетаний наук, на стыках науки и поэзии П.А.Флоренский открывает новые возможности для исследования и применения результатов этого исследования в жизни. П.А.Флоренский – ученый-космист, для которого мышление человека не ограничивается узкими рамками плотного мира, а расширяется до бесконечных размеров космоса, вмещая мироздание и преобразуя получаемые знания для совершенствования жизни на земле.

Мысль, по П.А. Флоренскому – самостоятельная сущность: «Мысль зачата и воплотилась, родилась и выросла; ничто уж не вернет ее в утробу матери: мысль - самостоятельный центр действий». В книге «У водоразделов мысли» он изучает ритмику мысли, процессы её зарождения и развития. Ритмика мысли напоминает ему русскую народную песню, где «единство достигается внутренним взаимопониманием исполнителей, а не внешними рамками». П.А. Флоренский профессионально знал музыку. Тонкие состояния души, наблюдающей рождение мысли, идеи, те грани, которые так неопределимы в плотной земной материи, способна передать музыка и искусство. Водоразделы мысли на грани бытия и инобытия, на грани Времени, там, где встречаются тайны Вечера и Утра – «эти две тайны, два света - рубежи жизни» — эти состояния «двоемирия» присущи П.А.Флоренскому, мыслителю и ученому новой, одухотворенной науки. Людмила Васильевна Шапошникова в книге «Вестники космической эволюции» замечает, что 2000 лет назад Апостол Павел был казнен за утверждение необходимости постоянного памятования о мирах иных измерений, а отец Павел Флоренский казнен в ХХ веке за те же идеи.

Имя П.А.Флоренского долгое время было запрещено упоминать. Но мысли и идеи П.А.Флоренского использовались в практике и технике жизни ХХ века и способствовали преобразованию сознания людей и их жизни. Мыслитель-космист П.А. Флоренский своим творчеством, трудами и мыслями дал импульс к эволюционному преображению сложного жизненного пространства ХХ века.

(1882-1937) русский философ

До недавнего времени имя Флоренского воспринималось как отзвук далекого прошлого. Его идеи не были распространены в обществе, поскольку творческое наследие не публиковалось. Однако очевидно, что философские труды Павла Александровича Флоренского составляют одну из лучших страниц того периода в истории русской философии, которую принято называть религиозно-философским Ренессансом.

В первое десятилетие XX века в России существовала целая плеяда уникальных философских умов - Николай Бердяев , В. Соловьев, Л. Шестов. Но и среди их работ труды Павла Флоренского выделяются не только своим содержанием, но и методикой описания общественных явлений.

Павел Флоренский родился в небольшом рабочем поселке, расположенном около азербайджанского селения Евлах. Его отец был инженером-путейцем и руководил строительством Закавказской железной дороги. Поэтому детские годы Павла прошли в постоянных переездах по местам назначений, которые получал его отец.

Когда мальчику исполнилось полтора года, семья перебралась в Тифлис к родителям матери Флоренского, которая принадлежала к старинному армяно-грузинскому роду Сатаровых.

Потом Флоренские несколько лет прожили в Батуми, а в 1889 снова вернулись в Тифлис, поскольку Павлу нужно было поступать в гимназию.

Он учился в одной из лучших тифлисских гимназий. Уже с пятого класса серьезно увлекался естественными науками и после окончания гимназии поступил на физико-математический факультет Московского университета, где ему посчастливилось слушать лекции крупнейших русских ученых-физиков Сергея Лебедева и Н. Умова, математиков Н. Бугаева, Николая Жуковского .

Во время учебы на втором курсе Павел Александрович Флоренский начинает интересоваться философией и историей религии. Впоследствии он признавался, что религиозное чувство перешло к нему от предков по отцовской линии, которые на протяжении нескольких поколений были священнослужителями.

В университете Павел Флоренский знакомится с А. Белым, посещает собиравшийся в его доме молодежный кружок. Он печатает статьи в символистских журналах «Весы» и «Новый путь», где пытается применить математические понятия к философии. Флоренский с увлечением занимается физикой и математикой и становится душой семинара, руководимого академиком Жуковским.

В 1904 году он заканчивает университет со степенью кандидата и получает предложение остаться на кафедре математики. Однако Павел не торопится выбрать научную карьеру. Он много размышляет, посещает Оптину пустынь, где проводит долгие часы в беседах со старцем Исидором, ставшим его духовным отцом. Одновременно Павел Флоренский даже хотел принять монашество, но духовный отец не благословил его.

Тогда он делает другой выбор: поступает на первый курс Московской духовной академии. Впоследствии Флоренский писал, что переезд в Сергиев Посад стал для него своеобразным обретением духовной родины.

Во время учебы он определяет направление своих научных поисков, углубленно занимается религиозной философией, обращаясь прежде всего к наследию В. Соловьева. Под его влиянием Павел Александрович Флоренский начинает работать над своей первой книгой «Столп и утверждение Истины».

Первая часть книги была представлена им в качестве выпускной работы. Защитив ее, он заканчивает академию со степенью кандидата богословия. С 1908 года Павел Флоренский становится преподавателем философских дисциплин. Вскоре из печати выходит первая редакция его книги, и он начинает работать над докторской диссертацией.

В 1911 году Павел Флоренский женится на О. Рязановой, дочери церковнослужителя. После свадьбы он принимает сан священника и становится доцентом академии.

На следующий год его назначают редактором официального печатного органа академии - журнала «Богословский вестник». Подобное назначение означало признание безусловного научного авторитета Флоренского и его вхождение в круг ведущих философов того времени.

В 1912-1914 году он посещает дом художницы Л. Поповой, где собирается весь цвет московского авангарда - В. Татлин, А. Веснин, Л. Шехтель. В Сергиевом Посаде, Павел Флоренского навещают А. Белый, М. Волошин, Вячеслав Иванов , к нему приезжает совсем молодой в те годы А. Лосев. Именно тогда Флоренского и С. Булгакова изобразил на картине «Философы» художник Н. Нестеров.

19 мая 1914 года Павел Александрович Флоренский блестяще защищает диссертацию «О Духовной Истине» на степень доктора богословия. Через несколько дней он становится экстраординарным профессором Московской духовной академии, вскоре выпускает свою работу в виде книги.

Она получает большой резонанс в прессе. В конце 1914 года Флоренский получает премию имени митрополита Филарета, которой ежегодно отмечались лучшие работы по истории религии и церкви. В 1915 году ему присуждают премию имени митрополита Макария.

Флоренские приобретают дом в Сергиевом Посаде, у них рождаются двое сыновей и две дочери. В последние предреволюционные годы философ занимается интенсивной научной работой, читает лекции в академии, возглавляет редакцию Богословской энциклопедии.

Постепенно формируется замысел его следующего научного сочинения - книги «У водоразделов мыслей». Павел Флоренский начинает заниматься новыми для себя областями науки - философией искусства и истоками религиозного культа.

В 1918 году он пишет книгу «Очерки философии культа», в которой впервые пытается проанализировать христианский культ с точки зрения философа.

Налаженная жизнь постепенно разрушается после революции. Большевики начинают гонения на церковь, закрывают религиозные издательства и редакции журналов. По указанию Ленина производится конфискация церковных ценностей. В начале 1918 года закрывается Духовная академия, а ее богатейшая библиотека конфисковывается.

Отстраненный от работы, Павел Флоренский начинает заниматься историей искусства. В 1921 году власти закрывают храм, в котором он служил священником. Оставшись без средств к существованию, он вспоминает о своей первой профессии и переезжает в Москву: Г. Кржижановский приглашает его консультантом в Главное управление электрификации.

В то время Павел Александрович Флоренский занимается физикой, математикой, одновременно завершая запланированные работы по истории искусства.

Став ведущим специалистом в Главэлектро, он начинает программу исследования диэлектриков, в частности их поведения при высоком напряжении. В 1924 году ученый печатает монографию по теории диэлектриков, которую выдвигают на присуждение докторской степени. Но Флоренский отказывается от ученого звания, поскольку считает себя прежде всего философом и искусствоведом.

С начала двадцатых годов у него завязываются дружеские отношения с В. Фаворским, не только известным художником-графиком, но и профессором ВХУТЕМАСа. Одновременно с работой в Главэлектро, Павел Флоренский читает лекции по истории и философии искусства во ВХУТЕМАСе. Пользуясь своим авторитетом, он пытается предотвратить расхищение богатств Троице-Сергиевой лавры и добивается создания комиссии по охране памятников искусства и старины. Он регулярно выступает со статьями в журнале «Маковец», пишет книгу «Иконостас» и начинает работать над воспоминаниями.

С 1919 по 1925 год Павел Александрович Флоренский создает оригинальную теорию функционирования памятника в художественной среде и его восприятия зрителем. Он рассматривает храм как место особого религиозного действа, в котором эмоциональное воздействие на личность соединяется со зрительным. Эти исследования органично дополняются серией работ по теории перспективы.

В те годы подобная активность шла вразрез с интересами властей. Вначале Павлу Флоренскому просто рекомендуют ограничить круг своих интересов техническими проблемами. Но во второй половине двадцатых годов следуют более решительные меры.

Ему предписывают переехать в Нижний Новгород. Он не может не подчиниться решению властей и летом 1928 года покидает Москву. Через несколько месяцев с помощью знакомых и при содействии Е. Пешковой ученый снова возвращается в Москву и продолжает работать в одном из институтов, подчиненных Главэнерго.

Осознавая, что занятия философией могут повредить его семье, Павел Александрович Флоренский продолжает заниматься техническими проблемами. Он публикует несколько работ по материаловедению.

В начале тридцатых годов начинается его травля в печати. Особенно активно нападают на его книгу «О мнимостях в геометрии». Автора обвиняют в идеализме и антинаучности. 26 февраля 1933 года философа арестовывают. Следствие по его делу длилось пять месяцев, летом Флоренского приговорили к десяти годам ссылки и выслали на Дальний Восток, в те районы, где в будущем начнется строительство Байкало-Амурской магистрали. После нескольких месяцев пребывания в лагере Павел Флоренский поселяется в поселке Сковородино и начинает работать в новой области - занимается исследованием вечной мерзлоты.

Летом 1934 года его жена добивается разрешения навестить мужа. Они проводят вместе несколько месяцев. Но сразу же после ее отъезда философа вновь переводят в лагерь, а вскоре направляют в Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), где содержат среди особо опасных преступников, не подлежащих перевоспитанию. После новой волны репрессий особая тройка НКВД Ленинградской области приговаривает Флоренского к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение: 8 декабря 1937 года его захоронили в общей могиле.

Как часто бывало в то время, семье сообщили о смерти Павла Александровича Флоренского «от сердечного заболевания» лишь в середине 1943 года.

Современную инфляцию вызывают следующие факторы:

1. Факторы, обуславливающие превышение денежного спроса над товарным предложением в результате чего происходит нарушение закона обращения.

2. Факторы, которые ведут к первоначальному росту издержек и цен товаров и которые поддерживаются последующим подтягиванием денежной массы к их возросшему уровню. В зависимости от этих факторов различают следующие виды инфляции:

· Инфляция спроса

· Инфляция издержек

· Структурная инфляция

· Импортируемая инфляция

Инфляция спроса - это появление дополнительной, избыточной по сравнению с имевшейся ранее, платежеспособности, нарушение равновесия между спросом и предложением со стороны спроса. Инфляция спроса имеет место в том случае, когда денежные доходы населения и предприятий растут быстрее, чем реальный объем товаров и услуг. Характерно, что занятость в такой ситуации полная, ибо стимулируемая высокой ценой промышленность максимально должна загружать производственные мощности. В СНГ это не так, поскольку нет конкуренции и демонополизации: дефицитный спрос нарастает, незагруженность мощностей увеличивается, номинальная доходность операций растет. Предприятиям выгоднее меньше произвести и дороже продать каждую единицу продукции. В такой ситуации вероятнее прогноз на снижение занятости.

Инфляция спроса вызывается следующими денежными факторами:

Милитаризация экономики и рост военных расходов. Военная техника становится все менее приспособленной для использования в гражданский отраслях, в результате чего денежный эквивалент, противостоящий военной технике, превращается в фактор, излишний для обращения.

Чрезмерные инвестиции в тяжелую промышленность. При этом с рынка постоянно извлекаются элементы производительного капитала, взамен которых в оборот поступает дополнительный денежный эквивалент.

Таким образом, избыток платежных средств в обращении создает дефицит предложения, когда производители не могут реагировать на рост спроса. Инфляция быстро распространяется на все отрасли экономики, начинаясь в потребительском секторе, где спрос предъявляется прежде всего. Такой вид инфляции является традиционным и характеризует состояние денежной системы и динамику цен в переходной экономике. Иными словами, избыток в обращении платёжных средств наталкивается на ограниченное предложение товаров, и это выражается в росте общего уровня цен. Суть инфляции спроса иногда объясняют одной фразой: «Слишком много денег охотиться за слишком малым количеством товаров».

Инфляция спроса – это результат увеличения совокупного спроса, из–за которого кривая совокупного спроса сдвигается вправо с одновременным повышением уровня всех цен.

В такой ситуации экономика будет работать как бы выше уровня полного использования (полной занятости) всех производственных ресурсов. Но поскольку реально это невозможно, то возникает ситуация кратковременного (поначалу) завышения оценки обществом товаров и услуг, произведенных из имеющихся ресурсов.

Инфляция издержек (предложения). Инфляционный рост цен может происходить и без появления дополнительного спроса, даже в условиях его сокращения. В рыночной экономике это, скорее всего, свидетельство нарастания инфляции, обусловленной увеличением издержек производства.

Инфляция издержек - рост цен вследствие увеличения издержек производства. Инфляция предложения означает рост цен, спровоцированный увеличением издержек производства в условиях недоиспользования производственных ресурсов. В последнее время тип инфляции, при котором цены растут при снижении совокупного спроса, что часто встречается в мировой практике.

Теория инфляции, обусловленная ростом издержек, объясняет рост цен такими факторами, которые приводят к увеличению издержек на единицу продукции. Повышение издержек на единицу продукции сокращает прибыль и объем продаж, которые предприятия готовы предложить при существующем уровне цен. В результате уменьшается предложение товаров и услуг в масштабе всей экономики. Это уменьшение предложения, в свою очередь, повышает уровень цен. Следовательно, по этой схеме не спрос, а издержки взвинчивают цены.

Причинами увеличения издержек могут быть экономическая и финансовая политика государства, рост цен на сырье, действия профсоюзов, требующих повышения заработной платы, и др.

Инфляций издержек характеризуется воздействием следующих неденежных факторов на процессы ценообразования.

1. Лидерство в ценах. Оно наблюдалось с середины 60-х годов до 1973 года, когда крупные компании отраслей при формировании и изменении цен ориентировались на цены, установленные крупными производителями в отрасли или в рамках локально-территориального рынка.

2.Снижение роста производительности труда и падение производства. Такое явление происходило во второй половине 70-х годов. Например, если в экономике США среднегодовой темп производительности труда в 1961-1973 гг. составлял 2,3%, то в 1974-1980 г.г.­- 0,2%, а в промышленности соответственно 3,5 и 0,1%. Аналогичные процессы были и для других промышленно развитых стран решающую роль в замедлении роста производительности труда сыграло ухудшение общих условий воспроизводства, вызванное как циклическими, так и структурными кризисами.

3.Возросшее значение сферы услуг. Оно характеризуется, с одной стороны, более медленным ростом производительности труда по сравнению с отраслями материального производства, а с другой - большим удельным весом заработной платы в общих издержках производства. Резкое увеличение спроса на продукцию сферы услуг во второй половине 60-х - начале 70-х годов стимулировало заметное удорожание: в промышленно развитых странах рост цен на услуги в 1,5-2 раза превышая рост цен на остальные товары.

4. Ускорение прироста издержек и особенно заработной платы на единицу продукции. Экономическая мощь рабочего класса, активность профсоюзных организаций не позволяют крупным компаниям снизить рост заработной платы до уровня замедленного роста производительности труда. В то же время в результате монополистической практики ценообразования крупным компаниям были компенсированы потери за счет ускоренного роста цен, т.е. была развернута спираль "заработная плата - цены".

5. Энергетический кризис. В конце 1973 г. Организация стран экспортеров нефти (ОПЭК) стала действовать эффективно и, пользуясь своим влиянием на рынке, увеличила цены на нефть в 4 раза. Последствия инфляции, вызванной ростом издержек, привели к быстрому увеличению уровня цен в 1973-1975 гг. В то время уровень безработицы повысился приблизительно с 5% в 1973 г. до 8,5% в 1975 г. Подобная ситуация возникла в 1979-1980 гг., когда произошло второе повышение (по инициативе ОПЭК) цен на нефть. В Никарагуа, например, в 1990 г. обесце­нение денег составило 8500%, в Перу - 8291,5% и т.д. Такие события называют шоками предложения, и они способны чрезвычайно обострить инфляционные проблемы.

Классический механизм инфляции предложения на рис 1.

Цены двигаются от P1 к Р2. Здесь действует уже кривая совокупного предложения, вернее ее перемещение вверх. На кривой спроса мы обнаруживаем сокращение, отражающееся соответственно и на горизонтали реального объема производства. На него влияют не только произошедшее уже удорожание факторов производства, но и, что не менее важно, ожидаемое.

Инфляцию со стороны издержек или предложения стимулируют косвенные налоги, акцизы. Обычноих взимают при продаже табач­ных изделий, спиртных напитков, косметики и транспортных услуг. В России в 1897 г. питейный, табачный, сахарный, соляной, нефтя­ной и спичечный акцизы приносили 401 млн.руб., что составляло 60% всей налоговой массы.

Структурная инфляция - предполагает перемещение спроса, которое сопровождается ростом цен на продукты, к которым потребители проявляют повышенный интерес, в то время как цены на другие продукты, спрос на которые падает, не снижаются вообще либо снижаются незначительно. Вследствие этого цены в среднем растут. В латиноамериканском регионе сформировалась идея структурной инфляции. Под ней подразумевают процесс, вызванный диспропорциями между отраслями и секторами хозяйства, негибкостью цен в сторону их снижения. В механизм структурной инфляции включают наряду с внутренними факторами также и внешнеэкономические аспекты, например, частые девальвации национальной валюты, резкие изменения в экспортном доходе, дефицит твердой валюты, быстрое увеличение импорта и т.д. Данный вид инфляции характерен для развивающихся стран.

Таким образом, структурная инфляция – это вариант инфляции спроса или инфляции издержек, вызываемой неравномерным спросом или давлением со стороны издержек в таких отраслях, как металлургия, химическая промышленность, лесозаготовки и другие.

В реальном мире гораздо сложнее, чем предполагаемое простое разделение инфляции на два типа - инфляцию, вызванную увеличением спроса, и инфляцию, обусловленную ростом издержек. На практике трудно различить эти два типа. Например, предположим, что военные расходы резко возросли и, следовательно, увеличились общие расходы, вызвав инфляцию спроса. Когда стимулы для повышения спроса действуют на рынках товаров и ресурсов, некоторые фирмы обнаруживают, что их расходы на зарплату, материальные ресурсы и топливо растут. В своих интересах они вынуждены поднять цены, поскольку увеличились издержки производства. Хотя в данном случае явно имеет место инфляция спроса, для многих предприятий она выглядит как инфляция, обусловленная ростом издержек. Трудно определить тип инфляции, не зная первичного источника, то есть подлинной причины роста цен и зарплаты.

Необходимо также отметить, что ни в одной экономически развитой стране не наблюдалось во второй половине ХХ века полная занятость, свободный рынок или же стабильность цен. Цены по ряду причин в это время росли постоянно и даже в период застоя производства.

Импортируемая инфляция - инфляция, обусловленная воздействием факторов внешнеэкономической природы - избыточным притоком в страну иностранной валюты, повышением цен на импортные товары. Под воздействием чрезмерного притока иностранной валюты может происходить разбухание денежной массы кредитных институтов, банков, возникать кредитная экспансия, ведущая обычно к инфляции.

Существует несколько каналов так называемой импортируемой инфляции. Один из них связан с колебаниями валютных курсов. Если курс национальной валюты падает, то более выгодным становится экспорт, но в невыгодном положении оказываются импортеры. Чтобы получить в соответствующих размерах "подорожавшую" иностранную валюту, потребную для закупки очередных партий импортируемых товаров, импортеры поднимают внутренние цены. И при сохранении прежнего уровня мировых цен для приобретения требуемого количества американских долларов или немецких марок теперь необходимо выручить (от продажи ранее закупленных по импорту товаров) большее количество национальной валюты. В итоге внутренние цены на импортируемые товары возрастают

В последнее время экономисты стали выделять особый новый вид инфляции - стагфляцию . Как известно стагфляция одновременное возрастание общего уровня цен, сокращение объемов производства и, следовательно, увеличение безработицы. Стагфляция тесно связана с инфляцией предложения и спроса.

Таким образом, стагфляция - наихудшее из всех зол инфляции, сочетающее в себе проблемы инфляционного спроса и издержек, поэтому борьба с этим явлением крайне сложна. На практике, часто виды инфляции переплетаются, поэтому многие экономисты, как за рубежом, так и в нашей стране рассматривают инфляцию как многофакторное явление, противостоящее росту производства и полноценному экономическому развитию страны. Борьба с ней не может быть рассчитана на какой-либо конкретный срок и составлять экономическую программу нового лидера, но является постоянной, повседневной обязанностью правительства.

1. Инфляция – это:

а) падение ценности или покупательной способности денег;

б) рост стоимости жизни;

2. Повышение цен на энергоресурсы дает:

а) инфляцию спроса;

б) инфляцию предложения;

3. (Цены текущего месяца/цены базового месяца) х 100% – это;

а) уровень инфляции;

б) темп инфляции.

4. ((Индекс цен текущего месяца- индекс цен прошедшего месяца)/ Индекс цены текущего месяца) х 100% – это:

а) темп инфляции;

б) уровень инфляции.

5. Пусть сокращение инфляции на 1 процентный пункт сопряжено с падение реального ВНП на 5% в год. По закону Оукена отклонения уровня безработицы от естественного на 1 процентный пункт вызывает изменения ВНП на 2% за тот же период. Каков будет уровень циклической безработицы, если инфляция сократиться на 3 процентных пункта?

г) 7,5%.

6. Если реальный ВНП равен потенциальному, то в соответствии с кривой Филипса, учитывающей инфляционные ожидания, можно утверждать, что фактический уровень инфляции равен нулю?

б) нет.

7. Рост ожидаемой инфляции служит причиной сдвига кривой Филипса (с уровнем инфляции по вертикальной оси):

а) вправо на величину, равную росту инфляции;

б) влево на величину, равную росту инфляции;

в) вниз на величину, равную этому росту;

г) вверх на величину, равную этому росту.

8. Если сравнить ситуацию, когда поведение экономических агентов основано на том, что ожидаемая инфляция равна инфляции ожидаемого года, с поведением экономических агентов, соответствующим концепции рациональных ожиданий, то можно предположить, что движение экономики к новой точке долгосрочного равновесия (когда уровень безработицы равен естественному) вследствие изменений в фискальной или денежной политике требует:

а) меньше времени;

б) больше времени;

в) столько же времени.

9. Для борьбы с инфляцией Центральному банку следует:

а) выпускать государственные ценные бумаги;

б) уменьшить норму банковских резервов;

в) уменьшить учетную ставку, которая приведет к уменьшению процентов по вкладам в коммерческих банках.

10. В длительной перспективе государственная антиинфляционная политика опирается на:

а) увеличение финансирования отдельных видов деятельности;

б) рост дотаций и субсидий;

в) рост бюджетного дефицита;

г) лимитирование денежной массы.

11. Замедление темпа инфляции непосредственно выгодно:

а) всему населению страны;

*б) продавцам, торгующим в рассрочку;

в) клиентам банка, взимающего фиксированный процент;

г) правительству страны.

12. От внезапного роста инфляции выгадают скорее всего:

а) люди, живущие на фиксированную пенсию;

б) владельцы страховых полисов, застраховавшие свою жизнь;

в) вкладчики сбербанков;

г) люди, получившие беспроцентный кредит

13. Согласно монетаристской концепции между инфляцией и безработицей существует обратная зависимость:

а) в краткосрочном периоде;

б) в долгосрочном периоде;

в) как в краткосрочном, так и в долгосрочном периодах.

14. Инфляционный налог повышается, если:

а) увеличивается выпуск государственных облигаций;

б) повышается ожидаемый темп инфляции;

в) повышается фактический темп инфляции;

г) уменьшается спрос населения на реальные кассовые остатки.

15. Дефицит государственных бумаг непосредственно не приводит к инфляции, если он:

а) не превышает 5 % от ВВП;

б) фиксируется за счет размещения государственных облигаций;

в) финансируется за счет правительственных займов у Центрального банка;

г) покрывается за счет выпуска дополнительного количества наличных денег.

16. Какой из перечисленных факторов может вызвать инфляцию спроса?

а) рост дефицита государственных бумаг;

б) повышение цен на нефть;

в) снижение предельной склонности к потреблению;

г) повышение ставок подоходного налога с населения.

17. Инфляция предложения может возникнуть в результате:

а) роста дефицита государственного бюджета;

б) увеличения дефицита платежного бюджета страны;

в) повышения ставок заработной платы;

г) увеличения чистого экспорта.

18. Если повышаются цены на сырье, растет заработная плата, а объем производства и занятость снижаются, то это:

а) инфляция избыточного спроса;

б) стагфляция;

в) инфляция издержек производства.

19. Годовой темп инфляции в стране составил 30 %. Это означает, что средний уровень цен в этой стране за год:

а) вырос в 3 раза;

б) вырос в 4 раза;

в) вырос в 2 раза;

г) не изменился.

20. Что из перечисленного ниже, скорее всего, станет причиной роста инфляции:

а) рост цен на энергоносители;

б) начало разработки обширного угольного бассейна;

в) повышение Центральным банком учетной ставки (ставки рефинансирования);

г) отмена льгот по подоходному налогу с физических лиц.

21. При росте темпа инфляции рыночная цена государственных обязательств с фиксированным процентом:

а) будет иметь тенденцию к росту;

б) будет иметь тенденцию к снижению;

в) будет стабильна и равна номиналу;

г) упадет до нуля.

22. При снижении темпа инфляции выиграют:

а) кредиторы и работники с фиксированной заработной платой;

б) должники и работники с фиксированной заработной платой;

в) кредиторы и работодатели, выплачивающие своим работникам фиксированную заработную плату;

г) должники и работодатели, выплачивающие своим работникам фиксированную заработную плату.

23. Что из перечисленного ниже не имеет отношения к инфляции издержек?

а) рост занятости и выпуска;

б) «догоняющий» рост заработной платы;

в) токи предложения;

г) рост издержек на единицу продукции.

24. Допустим, что ссуда в размере 100 предоставлена банком на один год при условии, что уровень инфляции составляет 12 % в год, а сумма долга, подлежащая возврату в реальном выражении, равна 105. Какова в данном случае номинальная ставка процента по кредиту?

г) 17,6%;