Обмен денег в 1947 году. Денежные реформы в ссср

16 декабря 1947 года в СССР началась денежная реформа: по очерёдности она была в советской истории второй, зато по масштабам отъёма властью денег у населения, безусловно, первой и пока ещё непревзойдённой.

11 декабря 1947 года все районные и городские отделы МВД получили пакеты, залепленные сургучными печатями: строгий приказ гласил, что присланные пакеты надлежит вскрыть в 15 часов 14 декабря в присутствии высших чинов милиции, руководителей финансовых органов и сберкасс. Как оказалось, в секретных пакетах находились инструкции по проведению обмена денег. Всю денежную массу надлежало обменять с 16 по 22 декабря 1947 года.

Обмену подлежали все бумажные купюры (1-, 2-, 3-, 5-, 10-, 15- и 20-копеечные монеты оставались в обращении без изменения номинала): старые банкноты менялись на новые в соотношении один новый рубль за десять старых. Курс обмена вкладов в сберкассах выглядел более льготным: вклады до трёх тысяч рублей переоформлялись один к одному. Но вклады от трёх до десяти тысяч рублей менялись иначе: три тысячи рублей - один к одному; всё, что свыше, - в соотношении два рубля новых за три старых - треть «излишков» срезалась. А всё, что превышало 10 тысяч рублей, ополовинили: размен был по курсу 2 к 1. Переоценке также подлежали облигации государственных займов - с понижающим коэффициентом, разумеется. Одновременно отменялась карточная система: как обещали радио и газеты, прилавки сразу же должны были наполниться дешёвыми продуктами.

«Последняя жертва»

Как сообщалось в постановлении Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 года «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары», «при проведении денежной реформы требуются известные жертвы. Большую часть жертв государство берёт на себя. Но надо, чтобы часть жертв приняло на себя и население, тем более что это будет последняя жертва». На деле всё было наоборот: государство взяло, но вовсе не «на себя» - себе, возложив все тяготы реформы именно на население. Да и жертва оказалась далеко не последней.

По сей день казённые экономисты-финансисты в один голос талдычат о том, сколь жизненно необходима была та реформа и как блистательно её провёл «железный сталинский нарком» Зверев, тогдашний министр финансов. Но если разобраться, официальные обоснования необходимости обмена денег сложно назвать внятными. Пресловутое постановление Совмина СССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря гласило, что реформа проводится «в целях укрепления курса рубля», для отмены карточной системы снабжения и перехода к «развёрнутой торговле по единым государственным ценам». Далее Кремль пояснил: в годы войны «резко возросли расходы Советского государства на содержание армии и на развёртывание военной промышленности. Огромные военные расходы потребовали выпуска в обращение большого количества денег. Количество денег, находящихся в обращении, значительно увеличилось... В то же время сократилось производство товаров, предназначенных для продажи населению...» Проще говоря, сначала государство включило на всю мощь печатный станок, расплачиваясь с населением никчёмными бумажками (на которые при карточной распределительной системе мало что можно было купить), а затем, пожав плечами, сообщило: мы тут фантиков наделали - гоните их назад?!

Во всём виноваты фашисты

Ну и, разумеется, поведали гражданам страшную тайну: оказывается, «немецкие и другие оккупанты выпускали в большом количестве фальшивые деньги в рублях, что ещё больше увеличило излишек денег в стране и засорило наше денежное обращение». Потому, мол, «в результате всего этого в обращении оказалось значительно больше денег, чем это нужно для народного хозяйства, покупательная сила денег понизилась...» Проще говоря, денег в стране больше, чем их товарного обеспечения. Но и это не всё: излишком денег воспользовались «спекулятивные элементы, нажившиеся в период войны и накопившие значительные суммы денег». А вот этого, гневно восклицает постановление, «нельзя также допустить»!

Так в один флакон слили всё: и военные расходы, и расстройство финансов в годы войны, и происки немецких фальшивомонетчиков, и избыточную денежную массу на руках у спекулянтов, и отмену карточной системы денежных реформ. Да ещё приплели аргумент типа «так делают все»: «Проведение денежной реформы является обычным делом во всех государствах после больших войн». По частям вроде всё верно, но в целом - «смешались в кучу кони, люди...»: объяснений чрезмерно много, и не все они стыкуются. Ведь суть всей аргументация, если подумать, проста: ребята, вы славно потрудились, но отныне мы вам ничего не должны.

Итак, вот те цифры, что пугали «железных сталинских наркомов»: в канун войны в обращении было 18,4 миллиарда наличных рублей, но поскольку печатные станки фабрик «Гознака» трудились без остановки, то к 1 января 1946 года бумажек в стране было уже в четыре раза больше - 73,9 миллиарда. Из них, по расчётам Минфина, свыше 66 миллиардов рублей было на руках у населения - их-то и надлежало изъять. Как цинично пояснялось в одном из закрытых документов той эпохи, «обмен должен быть проведён на таких условиях, чтобы не только было обеспечено изъятие из обращения всех излишков денег, но чтобы в итоге обмена были в основном аннулированы денежные накопления у лиц, нажившихся в период войны на спекуляции и другими незаконными путями». Но даже простая арифметика показывает, что эти миллиарды никак не могли находиться на руках только лишь у «спекулятивных элементов, нажившихся в период войны». Если поделить эти 66 миллиардов на численность населения, получится примерно 380-390 рублей наличности на душу - это если считать с детьми. А на взрослую душу приходилось не свыше 600 рублей - невеликие деньги. И те министр финансов Зверев отнять захотел, потому как ничем они не обеспечены...

Только не в одних лишь наличных рублях крылась проблема, а ещё и в том, что сталинское государство по-крупному задолжало населению. Речь идёт о внутренних займах 1930-1940-х годов: заём индустриализации - их было три выпуска, заём «Пятилетка в 4 года», четыре выпуска займа 3-й пятилетки, заём укрепления обороны, четыре выпуска займов военных лет. И ведь ни один из этих займов на самом деле не был добровольным: людей попросту принуждали отдавать часть своего заработка, а то и вовсе выплачивали зарплату облигациями. Подсчитано, что в среднем каждый житель Советского Союза вынужден был отдавать на госзаймы две-три зарплаты в год!

Афера с облигациями

В 1927 году в СССР было 6 миллионов подписчиков на займы, в начале 1941 года - 60 миллионов, практически всё взрослое население страны. В начале 1946 года подписчиков на займы было уже 70 миллионов. И взаймы государству они дали немало: с помощью этой процедуры государство выдоило до войны 50 миллиардов рублей, а во время войны - ещё 76 миллиардов рублей. И всё это надо было возвращать, а не хотелось. В постановлении Совмина и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 года открытым текстом так и говорилось: «Значительная часть государственного долга по займам образовалась в годы войны, когда покупательная способность денег упала, а между тем после денежной реформы государство будет погашать этот долг полноценным рублём». Как же, будет, ждите!

По указанию тов. Сталина министр Зверев без затей реализовал проверенный приём кидал: кому должен - всем прощаю. По сути, Кремль провернул натуральную аферу: облигации займов предвоенных, военных и послевоенных (восстановления и развития народного хозяйства) обменивались на облигации нового займа по соотношению три рубля в облигациях старого выпуска на один рубль в новых облигациях. А облигации выигрышного займа 1938 года поменяли на новые облигации и вовсе в пропорции пять рублей старыми на один рубль новой. Оцените изящество кидалова: лёгким мановением пальца вождя долг государства населению уменьшился в три-пять раз! Правда, и его вождь платить не собирался: срок погашения новых облигаций, полученных взамен старых, продлили на 10 и 20 лет...

От обмена проиграли прежде всего те, о которых якобы и пеклись товарищ Сталин со своим главным финансистом Зверевым: высококвалифицированные рабочие, колхозники, техническая интеллигенция и мелкие служащие. Ведь у подавляющей части населения никаких вкладов в сберкассах не было и вовсе, поскольку наученные горьким опытом люди предпочитали, как правило, держать свои сбережения в кубышке и под матрасом. И к вящей радости финансистов, примерно треть денежной массы - свыше 25 миллиардов старых рублей - так никогда и не была предъявлена к обмену. Чуть ли не официально считается, что часть населения просто не рискнула заявить о своих денежных накоплениях, дабы не отвечать на нескромные вопросы об источниках их происхождения. Но куда более реально иное объяснение: срок обмена был до смешного мизерным, страна огромная, а коммуникации - известно какие. Так что значительная часть, прежде всего селян, просто не успела предъявить деньги к обмену, не сумев привезти свои «кубышки» на обменные пункты. Селяне вообще потеряли больше всех ещё и потому, что не уменьшились сдираемые с них налоги в пользу государства. Как не уменьшилась и накопленная по этим налогам задолженность - её перевели на новые деньги один к одному. Вопреки обещанному, не снизились и цены на жизненно важные товары, как не упали цены и в торговле коммерческой и колхозной. А подешевевшие было качественные товары в момент испарились из госторговли, чтобы затем всплыть в торговле коммерческой по ценам ещё более высоким.

А вот сталинская номенклатура: чиновники партийные, советских и хозяйственных органов, руководящие работники финансовых и торговых структур, крупные чины МВД и МГБ - они от этой реформы оказались даже в выигрыше. Как, впрочем, и те самые крупные «спекулятивные элементы», для изничтожения которых эта реформа якобы и затевалась. Будучи заблаговременно проинформированными, они оперативно разбросали свою наличность на множество мелких вкладов, оформленных на подставных лиц.

Литература:
1. Постановление Совмина СССР, ЦК ВКП(б) от 14.12.1947 N 4004
2. Денежные реформы в России: История и современность. Сборник статей-. М., 2004.
3.Попов В. П. Экономическая политика советского государства. 1946—1953 гг. Тамбов, 2000.

Проводившейся в Советском Союзе. По форме это была деноминация с конфискацией, то есть в ее ходе у населения была изъята значительная часть всех сбережений. На обмен денег отводилась всего неделя, с 16 по 29 декабря. В ходе реформы была также ликвидирована карточная система обеспечения граждан различными промышленными и продовольственными товарами.

Решение о проведении подобной реформы в стране было принято еще во время Великой Отечественной войны. Изначально она была запланирована на 1946 год. Однако засуха, неурожай и последующий за ним голод, заставил несколько отодвинуть сроки реформирования финансовой системы. И только в самом конце 1947 года вышло постановление о проведении денежной реформы и сопутствующей ей отмене карточной системы.

Как обычно бывает, задолго до проведения самой реформы, слухи о ней уже циркулировали в стране, а особенно усилились они к осени 1947 года. Как ни старались власти, но в тайне реформу сохранить не удалось, и в сберкассы начали выстраиваться огромные очереди из желающих положить свои сбережения на сберкнижку. В милицию поступали сигналы о гражданах, снимающих со своих счетов весьма крупные денежные суммы, которые потом возвращались в банк более мелкими вкладами, оформленными на разных лиц. Пытаясь избавиться от наличных денег, люди старались покупать ценные вещи - по всей стране значительно выросли продажи мебели, мотоциклов и велосипедов, часов, драгоценностей, охотничьих ружей и даже продуктов питания с длительным сроком хранения. Резко увеличились выручки во всех дорогих ресторанах.

14 декабря 1947 года было обнародовано постановление о проведении реформы, подписанное лично И.В.Сталиным и секретарем ЦК А.А.Ждановым. В нем говорилось о порядке обмена денег, и условиях переоценки личных вкладов граждан в Госбанке СССР и сберегательных кассах.

Банковский вклад в размере до 3 тыс. руб. сохранялся неизменным, от 3 до 10 тыс. руб. - накопления сокращались на треть, если сумма превышала 10 тысяч - на две трети. После ареста Л.П.Берия в 1953 году, следствием было установлено, что в последний период подготовки реформы 1947 года он сам поступил точно также, как многие дальновидные обеспеченные граждане - разместил в сберегательных кассах небольшие вклады на общую сумму, превышающую 40 тысяч рублей.

При обмене наличных денег 1 новый рубль давали за 10 старых.

Для владельцев облигаций государственных займов устанавливались особые, льготные условия переоценки. Владельцы облигаций массовых займов могли обменять свои ценные бумаги в пропорции 3:1 на облигации нового займа, соотношение 5:1 было установлено для обмена облигаций 1938 года, облигации займа 1947 года не подвергались переоценке.

Одновременно с денежной реформой, с 16 декабря 1947 года отменялась и карточная система. В связи с этим были введены единые для всей страны, сниженные государственные цены на промышленные и продовольственные товары. В итоге на все продукты первой необходимости цены стали ниже на 10-12%. Высокие коммерческие цены на многие категории товаров были отменены и вместо них установлены новые, сниженные.

При перерасчете заработной платы и прочих трудовых доходов населения в новых деньгах, ее размер оставался без изменений.

Итогом реформы стала ликвидация последствий Великой Отечественной войны в сфере денежного обращения, вследствие чего появилась возможность для отмены карточной системы и перехода к единым ценам в розничной торговле.

Объем наличной денежной массы уменьшился более чем в три раза, в результате обмена на руках у населения осталось всего около 4 млрд. рублей. Особое внимание в ходе реформы уделялось ликвидации дефицита товаров, чтобы не допустить ажиотажного спроса и, как следствия, роста инфляции. Для этого в течение всего 1947 года реализация многих товаров искусственно придерживалась, чтобы они появились на рынке только после обмена денег. Кроме того, в продажу поступили товары из государственных резервов, предназначенные для обеспечения торговли после перехода на единые розничные цены и отмены карточек.

В результате, после реформы зарплата подавляющего большинства городских жителей составляла от 500 до 1000 рублей. При этом цена хлеба была 3 рубля, а бутылка водки обходилась гражданам в 60 рублей.

Денежная реформа 1947 года была первой и единственной конфискационной реформой в СССР, следующая подобная, случилась уже после свержения коммунистического режима, в 1993 году.

Денежная реформа 1947 года

Уже в начале Великой Отечественной войны на всей территории СССР была введена карточная система на распределение большинства продуктов питания и промышленных товаров.

В разных городах страны и в разные годы военного лихолетья нормы выдачи продовольствия и бытовых вещей длительного пользования порой существенно менялись. И сейчас стоит рассказать о том, что даже в тех неимоверно трудных условиях находились люди, которыми двигало не только желание получить для себя и родных лишний кусок хлеба, но также и стремление крупно нажиться на чужом горе.

Заводские умельцы

Почти сразу же после введения в Куйбышеве карточной системы в областное управление НКВД стали поступать сведения о появлении на рынках и в торговой сети фальшивых хлебных карточек.

В течение 1941-1942 годов это почти всегда были грубые подделки, изготовленные кустарным или даже ручным способом. Так, в начале 1942 года на Безымянке за их изготовление была арестована группа лиц, рабочих авиационного завода № 1 имени Сталина. Выяснилось, что наладчик предприятия 22-летний Михаил Владимиров и шлифовщик 19-летний Василий Рыбанов у себя в цехе вырезали из эбонита несколько ручных штампов для фабрикации талонов. Еще четверо рабочих помогали им сбывать напечатанные хлебные карточки на рынке, продавая их из расчета 40 рублей за 1 килограмм хлеба. В общей сложности, по мнению следствия, преступники до своего ареста успели изготовить карточки для получения 200 килограммов хлеба. По решению суда изготовители фальшивок получили по 10 лет лишения свободы в лагерях, а распространители – от 3 до 5 лет.

На соседнем заводе № 24 в том же году задержали 18-летнего токаря Василия Суханова, который занимался еще более нехитрой подделкой продуктовых документов. В столовой предприятия обычно отоваривали ежедневную рабочую карточку на 200 граммов хлеба, но в то же время здесь можно было получить и 700 граммов - по так называемой стахановской карточке.

Оказалось, что Суханов некоторое довольно искусно исправлял в талонах цифру «2» на семерку, и таким образом более чем за месяц он смог незаконно забрать из столовой более 70 килограммов хлеба, за что по решению суда и получил 5 лет лагерей.

А на заводе № 18 в конце 1943 года разоблачили преступную группу из шести человек под руководством Николая Андреева и Леонида Осипова, мастеров цеха № 35. Эти заводские умельцы прямо в цехе собрали небольшой печатный станок, с помощью которого за месяц с небольшим они смогли сфабриковать талоны на получение 375 килограммов хлеба в заводской столовой. При этом, согласно показаниям обвиняемых, незаконно приобретенные продукты они использовали в основном для себя и членов своих семей, однако часть подделок все же продали на рынке из расчета от 50 до 70 рублей за килограмм хлеба. Решением суда Андреев и Осипов были приговорены к лагерному заключения по 10 лет каждый, а другие рабочие из их группы – от 6 до 8 лет.

Впрочем, эти и подобные случаи подделок уже вскоре работникам НКВД стали казаться мелочью. В последние годы войны на подпольном рынке фальсификатов стали появляться крупные партии продовольственных карточек очень высокого качества, изготовленные типографским способом.

В октябре 1945 года в Куйбышевском областном суде прошел процесс по уголовному делу сотрудниц типографии Шигонской районной газеты, которые в период с февраля по июль прямо у себя на работе печатали фальшивые карточки на получение 500 граммов хлеба. Следствие выяснило, что 32-летняя наборщица Матрена Мамакина сделала для этого типографскую форму, а ее подруга 43-летняя печатница Александра Бабошина втайне от руководства фабриковала талоны с помощью типографского оборудования. Затем мошенницы сбывали эти подделки в магазины и ларьки Шигонского сельпо и в буфет местного ресторана. При этом было установлено, что работницы этих торговых точек Зайцева, Лаптева, Ушакова и Шишканова были в курсе того, что им передают именно фальшивки. За три месяца своей деятельности преступники смогли напечатать и сбыть карточек более чем на 2 тонны хлеба. В итоге Мамакина и Бабошина были приговорены к 10 годам лишения свободы, а продавцы – от 3 до 4 лет.

Типография в сортире

Но наиболее опасную и профессиональную группу изготовителей фальшивок сотрудникам уголовного розыска УМВД по Куйбышевской области

удалось обезвредить уже после окончания войны - в ноябре 1946 года. Главным организатором подпольного производства оказался 24-летний Николай Бочков, лицо без определенных занятий, ранее уже судимый за изготовление фальшивых документов.

Освободившись из лагеря в 1943 году, Бочков перед вызовом в военкомат изготовил себе фальшивую справку об инвалидности и таким образом сумел избежать отправки на фронт. Тогда же он познакомился с Владимиром Уланенковым, сотрудником Куйбышевской литографии, где печатались карточки на приобретение гражданами продуктов и некоторых других товаров. Узнав о том, что с Уланенкова вскоре снимают бронь и призывают в действующую армию, аферист уговорил его изготовить и затем вынести с предприятия несколько литографских клише и краску, объяснив, что пока тот будет на военной службе, Бочков сможет снабжать карточками и продуктами его семью.

Уланенков согласился и выполнил его просьбу, но вскоре после отъезда на фронт на бойца принесли похоронку. Узнав об этом, Бочков решил расширить производство подделок и снабжать ими не только себя и семью Уланенкова, но и пустить их в продажу. В его распоряжении были клише (в то время они назывались литографскими камнями) для изготовления карточек на 200 и 300 граммов хлеба, на 600 граммов сахара, 800 граммов жиров и на один комплект детского приданого, которое женщина имела право получить при рождении ребенка. При их наличии даже в домашних условиях организовать подпольное типографское производство для мошенника оказалось несложным делом.

В начале 1944 года Бочков продал несколько комплектов продуктовых карточек случайным лицам на рынке, но быстро убедился, что с этим товаром можно легко угодить в НКВД. Тогда для надежной реализации карточек он стал подыскивать себе сообщников в торговой сети города Куйбышева, и вскоре нашел таких людей. Среди них оказались директор магазина № 47 Горпромторга 42-летняя Анастасия Титова, заведующая продуктовым киоском № 74 Фрунзенского райпищеторга 19-летняя Анна Попова и товаровед Горместпрома 30-летний Иван Воеводин. Все они стали периодически покупать у Бочкова карточки за наличные деньги. При этом их не остановило даже то обстоятельство, что мошенник откровенно им признавался, что эти документы на право приобретения продуктов в условиях военного времени печатаются в подпольной типографии. Советские торговцы сдавали карточки согласно отчетности, а якобы распределенный товар пускали в подпольную продажу на рынках,

так что в накладе они не оставались.

В ходе следствия не удалось установить точное количество товаров, которое было расхищено преступной группой из государственной торговой сети, поскольку Бочков не вел учета напечатанных карточек. Но, по оценочным данным, за три года его преступной деятельности в тяжелых условиях военного времени на рынок незаконно ушло не менее 50 тонн хлеба, 15-20 тонн сахара и примерно столько же сливочного и растительного масла. Полученные от продажи карточек доходы позволили главарю мошенников в начале 1946 года приобрести собственный дом в Куйбышеве на улице Самарской стоимостью 35 тысяч рублей в ценах того времени. Здесь, чтобы максимально обезопасить себя от возможного ареста, Бочков стал держать печатное оборудование в… дворовой уборной, куда в случае визита правоохранителей он собирался выкинуть литографский камень.

Только в течение трех осенних месяцев 1946 года, когда группа Бочкова уже была в разработке уголовного розыска, он продал Титовой и Поповой карточки на приобретение 310 килограммов хлеба, 90 килограммов сахара и 50 килограммов жиров. В ходе следствия эти документы из магазинов были изъяты и приобщены к уголовному делу. Когда следственная группа нагрянула в дом Бочкова с обыском, его жена заперлась в уборной и избавилась от улик согласно заранее намеченному плану. Однако содержимое ямы вскоре откачали, и таким образом в руки следователей попали вещдоки, выброшенные ею в сортир.

Кроме самого Бочкова и его жены, а также названных выше работников торговли, в качестве обвиняемых по этому уголовному делу привлекли еще пять женщин-посредниц, нигде не работающих, которые все эти годы помогали преступникам продавать поддельные продуктовые карточки. Решением Куйбышевского областного суда в марте 1947 года за мошенничество и подделку документов, причинившие государству вред в особо крупных размерах, Николай Бочков был приговорен к заключению в лагере на 10 лет с конфискацией имущества и с последующим поражением в правах на 5 лет. Нечестные работники торговли получили от 5 до 7 лет лишения свободы, а посредницы – от 3 до 5 лет.

Махинаторы-комбинаторы

Кроме изготовления фальшивок, в течение военных лет правоохранительными органами были вскрыты и другие способы махинаций с продовольственными карточками и талонами на получение дефицитных товаров.

Например, отдельные вороватые сотрудники домоуправлений или других организаций, имевших право на выдачу карточек, составляли списки из «мертвых душ», которые по каким-то причинам выбыли из их ведомства, а то и вовсе здесь никогда не числились. Только в 1944 году Куйбышевским областным судом по таким преступлениям было рассмотрено свыше 20 уголовных дел. Среди осужденных оказались, в частности, кассир ЖКО завода № 1 47-летний Федор Иванов, сотрудница больницы Кировского района города Куйбышева 21-летняя Нина Пасечник, директор Елховской МТС 42-летний Алексей Письмарев, кассир финансово-экономического техникума 26-летняя Елизавета Миронова, и некоторые другие.

Целый букет преступлений, связанных с незаконным получением продуктов и промтоваров, в начале того же 1944 года обнаружили ревизоры при проверке работы карточного бюро города Чапаевска. Как выяснилось, начальник этой организации 43-летний Александр Антонов при содействии подчиненных ему кассиров Захаровой, Дон, Крапивцевой и Пяташина не только составлял фальшивые списки получателей, но также запутывал и подделывал отчетность. Такие махинации позволили преступникам в течение второй половины 1943 года похитить дефицитного продовольствия и прочих товаров на общую сумму свыше полумиллиона (!) рублей в ценах того времени. Как и в предыдущих случаях, продукты и носильные вещи обычно реализовывались через государственную торговую сеть, работники которой имели от этого свой «навар». По решению Куйбышевского областного суда организаторы этого преступного бизнеса получили по 10 лет заключения в лагерях, а прочие участники – от 3 до 8 лет лишения свободы.

…Постановлением Совета Министров СССР от 14 декабря 1947 года в нашей стране были отменены карточки на продовольственные и промышленные товары. Одновременно в СССР началась денежная реформа. Однако все это отнюдь не означало, что народное хозяйство Советского Союза вступало в период свободной торговли.

С помощью таких мер советское правительство лишь пыталось разрешить некоторые экономические проблемы, накопившееся в стране во время Великой Отечественной войны.

Как снег на голову

В художественном фильме режиссера Георгия Шенгелия «Менялы» действие разворачивается накануне «хрущевской» финансовой реформы 1961 года. Поскольку тогда при деноминации наличных денег в 10 раз для мелких монет сохранялся их прежний номинал, герои фильма решили извлечь из реформы приличную выгоду для себя, обменяв бумажные банкноты на медную мелочь.

А вот «сталинская» денежная реформа 1947 года, в отличие от «хрущевской», готовилась в глубокой тайне.

Что касается дельцов, которые тогда пытались сохранить в неприкосновенности свои подпольные капиталы, то многие из них в итоге получили немалые тюремные сроки.

Новые бумажные деньги в 1947 году

ввели в обращение одновременно с отменой карточной системы военного времени, по которой население получало почти все продовольственные и промышленные товары. Нынешние экономисты оценивают эту реформу как откровенно конфискационную, что было неудивительно для того времени. За годы военного лихолетья в условиях острого товарного дефицита в стране в четыре раза выросла наличная денежная масса.

В июне 1941 года в обороте у нас было около 20 млрд. рублей, а в январе 1946 года – уже почти 80 млрд. рублей.

В этой обстановке в случае отмены карточной системы

без каких-либо финансовых преобразований страну ждала бы неминуемая гиперинфляция, и сталинское руководство это хорошо понимало. В 1946 году провести реформу не удалось, и в первую очередь по причине засухи и неурожая, которые поразили самые плодородные регионы. И лишь 13 декабря 1947 года было опубликовано совместное постановление ЦК ВКП (б) и Совета Министров СССР «Об отмене карточной системы и денежной реформе».

Основная ее цель состояла в изъятии из обращения излишней наличности, значительная часть которой была нажита либо полулегальным, либо и вовсе преступным путем. Кроме того, во время войны

Германия для подрыва нашей экономики неоднократно проводила забросы на территорию СССР крупных партий фальшивых советских банкнот очень высокого качества, отличить которые от подлинных порой не могли даже специалисты.

Обмен наличных денег проводился в течение одной недели, а в отдаленных районах Крайнего Севера - в течение двух недель. По отношению к истинным труженикам реформа носила достаточно мягкий характер. В то время средние зарплаты заводских рабочих составляли от 700 до 1000 рублей в месяц, а служащих – от 400 до 600 рублей, причем после реформы цифры зарплат так и остались прежними. Не изменялись также и безналичные суммы до 3 тысяч рублей, находящиеся на счетах в Сбербанке. Но при этом сократили на одну треть все вклады в размере от 3 до 10 тысяч рублей, а из вкладов свыше 10 тысяч рублей государство изъяло две трети суммы.

Конец подпольных миллионеров

Прогорели в ходе реформы только те граждане СССР, кто хранил свои деньги, что называется, «в чулках». Как потом выяснилось, больше всего обладателей таких средств было среди жителей республик Средней Азии и Закавказья, почти не затронутых войной. При последующем обмене купюр они получили только один новый рубль в обмен на десять наличных старых.

Что касается остальных граждан, то среди них реально пострадавших от финансовых преобразований оказалось не так уж и много. В трудное послевоенное время около 95 процентов населения страны жило «от зарплаты до зарплаты». Крупных денежных сумм у простого труженика на руках отродясь не водилось, зарплату семьи тратили в основном на питание и на мелкие покупки. А чтобы приобрести, скажем, пальто или радиоприемник, люди копили деньги на сберкнижке. Но у подавляющего большинства наших сограждан эти вклады тогда не превышали тех самых 3 тысяч рублей, так что простые работяги и конторские клерки от реформы 1947 года практически никакого ущерба не понесли.

Вместе с отменой карточной системы в декабре 1947 года серьезным изменениям подверглись также и цены на основные продукты питания и промышленные изделия. До этого в стране, кроме обычных магазинов, существовали также и коммерческие, где все стоило гораздо дороже – порой в десятикратном размере.

После реформы 1947 года на 10-15 процентов были снижены государственные цены на хлеб, муку, крупы, макароны и пиво, а стоимость мяса, рыбы, жиров, сахара, соли, овощей, спичек, табачных и алкогольных изделий осталась прежней. Но вот цена молока, яиц, чая, фруктов, а также многих промтоваров была установлена на среднем уровне между пайковой и коммерческой. Уже 16 декабря все перечисленное появилось в магазинах в достаточном количестве, но купить эти товары можно было только за новые деньги.

Тем самым властям удалось сразу же выбить почву из-под ног всевозможных дельцов и спекулянтов.

Жительница послевоенного Куйбышева Лидия Крылова в связи с этим рассказывала: «Я в то время была еще ребенком, но хорошо помню, как на тот Новый год на помойку выбрасывали толстые пачки «старых» денег. Всего там валялось, может быть, сто или двести тысяч рублей, и ветер разносил их по всей улице. Бабушка потом рассказывала, что это были капиталы спекулянток Фроськи и Клавы из соседнего двора, которые во время войны втридорога торговали хлебом, сахаром, маслом и прочим дефицитом. На книжку эти деньги они никогда не вносили, а после реформы явиться с такими суммами для обмена и вовсе побоялись, чтобы не загреметь в милицию».

Начальник всегда прав

Если советским подпольным миллионеров в декабрьские дни 1947 года власти не оставили никаких шансов сохранить свои тайные накопления, то работники финансовых учреждений, и в первую очередь сберкасс, тогда пытались найти хоть какие-то возможности для сохранения наличности от невыгодного обмена. Спасения в сберкассах в те дни искали также их многочисленные родственников и знакомые, а также высокое начальство.

Так, председатель Борского райисполкома Николай Батырев утром 14 декабря срочно вызвал к себе руководителя районным финотделом Дмитрия Писарева и заведующую районной сберкассой Евгению Нюхалову. Втроем они составили список приближенных, располагавших крупной наличностью. После этого Писарев и Нюхалова вместе с сотрудниками в течение 14 и 15 декабря переписали операционный дневник сберкассы, открыв в ней задним числом десятки счетов с вкладами до 3 тысяч рублей. На эти счета махинаторы в общей сложности внесли более 107 тысяч рублей, из которых 10 тысяч принадлежали лично Батыреву, и еще столько же – его родным и знакомым. После раскрытия этой аферы под следствием оказалось 7 человек из числа первых руководителей Борского района.

Похожие истории в те же дни произошли также в райцентре Кинель-Черкассы, в городе Чапаевске, в Кинельском районе и еще в нескольких сберкассах областного центра. А самым громким скандалом в этой мошеннической серии оказалась уголовное дело, возбужденное в отношении заместителя заведующего облфинотделом Ивана Теселкина, начальника Куйбышевского областного управления сберкасс Георгия Краснова, а также группы других руководящих работников этих двух ведомств.

Как следует из материалов следствия, днем 14 декабря перечисленные руководители явились в кабинет заведующего Молотовской районной сберкассой Федора Воробьева. С собой визитеры привезли наличные деньги, собранные у родственников и знакомых, а также внушительный список лиц, на чьи имена следовало задним числом срочно открыть фиктивные банковские счета. Всего же в период 14-15 декабря в кассу этого учреждения было незаконно внесено более 217 тысяч рублей, из которых свыше 14 тысяч принадлежали лично Краснову и его приближенным, 9 с лишним тысяч – Теселкину, и 3200 рублей – Воробьеву.

Всего же течение первой половины 1948 года Куйбышевский областной суд рассмотрел более 30 уголовных дел в отношении бывших должностных лиц областного, городского и районного ранга. Им все предъявили одно и то же обвинение - хищение госимущества в крупных и особо крупных размерах. Приговоры по этим делам оказались весьма суровыми даже по меркам того времени. Так, названные выше руководители финансовых структур получили от 20 до 15 лет лишения свободы, а рядовые сотрудники сберкасс, оформлявшие для них фиктивные документы – от 10 до 12 лет.

Блеск и нищета денежных реформ

Даже из египетских папирусов и клинописных табличек Вавилонии мы можем узнать, что и в этих древних государствах денежные системы не раз подвергались преобразованиям. Подобные реформы проводили также и римские кесари, и китайские императоры, и багдадские халифы, и правители множества других народов во все времена.

Русское государство за свою тысячелетнюю историю тоже не раз меняло свою денежную систему, причем далеко не всегда это происходило мирно. Известен, например, Медный бунт 1662 года, когда массовое изготовление медных монет привело к обесцениванию денег и резкому росту цен.

Царь Алексей Михайлович тогда смог потушить пожар народного возмущения только путем отмены выпуска медной наличности и возврата к чеканке серебряных монет.

А вот «павловскую» денежную реформу, объявленную вечером 14 января 1991 года, когда население было вынуждено всего за три дня обменять 50 и 100-рублевые купюры на такие же, но уже нового образца, у нас будут еще очень долго вспоминать как образец вопиющего пренебрежения государства по отношению к собственному народу.

Не менее крепкие выражения обычно следуют и по поводу катастрофического обесценивания банковских вкладов, произошедшего во времена правления Егора Гайдара в 1992 году. Тогда власти умудрились убрать из обращения три четверти денежной наличности, не проводя при этом официального повышения стоимости рубля. Вот так укрепление российской денежной системы наше правительство провело исключительно за счет полного обнищания большинства нашего населения.

На фоне этих финансово-исторических катаклизмов «сталинская» денежная реформа 1947 года выглядит чуть ли не рождественской сказкой. Во всяком случае, никто из нынешних стариков не вспоминает о ней со злобой, поскольку, как уже говорилось, простые люди от тех перемен тогда почти не пострадали, но зато цены на основные товары заметно снизились.

Советская денежная система выдержала испытание войной. Так, денежная масса в Германии за годы войны возросла в 6 раз (хотя немцы свозили к себе товары со всей Европы и значительной части СССР), в Италии - в 10 раз, в Японии - в 11 раз. В СССР же денежная масса за годы войны увеличилась только в 4 раза.

Причины реформы

Во-первых , за время войны печатный станок трудился усердно. В итоге, если накануне войны в обращении находилось 18,4 миллиарда рублей, то к 1 января 1946 года денежная масса составила 73,9 миллиарда, то есть, в четыре раза больше. Денег выпустили больше, чем нужно было для товарооборота, так как цены были фиксированными, а большая часть продукции распределялась по карточкам.

Во-вторых , появилось несколько родов цен - пайковые, коммерческие и рыночные. Это подрывало значение денежной зарплаты и денежных доходов колхозников по трудодням.

В-третьих , значительная часть денежных средств осела у спекулянтов. Причём разница в ценах по-прежнему давала им возможность обогащаться за счёт населения. Это подрывало социальную справедливость в стране. Их-то государство и решило избавить от нажитого отнюдь не непосильным трудом. Неслучайно впоследствии официальная советская пропаганда подаст денежную реформу 1947 года как удар по спекулянтам, которые нажились в трудные для страны военные и послевоенные годы.

В-четвёртых , наряду с рейхсмарками, рубль имел хождение на оккупированных территориях Советского Союза. Более того, власти Третьего Рейха печатали фальшивые советские рубли, которыми, в частности, платили зарплаты. После войны эти фальшивки требовалось срочно изъять из оборота. Поначалу денежную реформу планировали на 1946 год. Но из-за голода, вызванного неурожаем и засухой в целом ряде регионов СССР, с ней пришлось повременить.

Мероприятия реформы

Завершающая стадия в подготовке реформы выпала на первую половину декабря. Наконец, 13 декабря 1947 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение провести денежную реформу и отменить карточную систему. Условия реформы были определены в Постановлении Совмина СССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 года.

Госбанк СССР должен был в течение недели (в отдаленных районах страны - двух недель) произвести обмен денежной наличности на новые рубли.

http://www.mir-collect.ru/cat_images/20120723151933_big.jpg

Наличные деньги менялись на вновь выпущенные из расчёта 10 к 1. Вклады населения в сберкассы переоценивались в зависимости от размера: до 3000 рублей - один к одному; от 3000 до 10 000 - три старых рубля на два новых, а свыше 10 000 - два к одному. Денежная реформа сопровождалась конверсией всех прежних госзаймов в один 2-процентный заём 1948 года. Старые облигации обменивались на новые в пропорции 3 к 1. Трёхпроцентные выигрышные облигации свободно реализуемого займа 1938 года менялись на новый 3% внутренний выигрышный заём 1947 года по соотношению 5 к 1.

Обмену подлежали и облигации государственных займов.

Толпа и слухи

Слухи о грядущей реформе циркулировали давно. Особенно усилились они поздней осенью 1947 года, когда пошли утечки информации из окружения ответственных партийных и финансовых работников. А поскольку сохранить в тайне планы власти от населения не удалось, в сберкассах стали выстраиваться очереди желающих положить деньги на сберкнижку. Например, 2 декабря МВД констатировало «случаи, когда вкладчики изымают крупные вклады (30 - 50 тысяч рублей и выше), а затем эти же деньги вкладывают более мелкими вкладами в другие сберкассы на разных лиц».

Пытаясь спасти свою наличность, граждане Страны Советов бросились скупать мебель, музыкальные инструменты, охотничьи ружья, мотоциклы, велосипеды, золото, драгоценности, люстры, ковры, часы, другие промышленные товары. К примеру, если оборот столичного ЦУМа в обычные дни составлял около 4 млн рублей, то 28 ноября 1947 года он достиг 10,8 млн рублей. С прилавков смели и продовольственные товары длительного срока хранения (шоколад, конфеты, чай, сахар, консервы, зернистую и паюсную икру, балыки, копченые колбасы, сыры, масло и др.), а также водку и другие спиртные напитки. Заметно увеличились обороты в ресторанах крупных городов, где во всю гуляла наиболее состоятельная публика. Особую изворотливость и напористость в деле спасения своих накоплений проявили работники торговли и общественного питания.

Спекулянтов прижали. Это восстанавливало попранную в годы войны социальную справедливость. На первый взгляд казалось, что пострадали все, ведь у каждого на 15 декабря имелись какие-то деньги на руках. Но обычный рабочий и служащий, живущий на зарплату, у которого к середине месяца оставалось уже не много денег, пострадал только номинально. Он даже без денег не остался, так как уже 16 декабря начали выдавать зарплату новыми деньгами за первую половину месяца, что обычно не делали. Зарплату обычно выдавали помесячно после завершения месяца. Благодаря этой выдаче рабочих и служащих в начале реформы обеспечили новыми деньгами. Обмен 3 тыс. рублей вклада 1:1 удовлетворял подавляющую часть населения, так как люди не имели значительных средств. В расчёте на всё взрослое население средний вклад на сберкнижке не мог быть более 200 рублей. Понятно, что со спекулянтами потеряли часть своих денег «стахановцы», изобретатели и другие немногочисленные группы населения, имевшие сверхприбыли. Но с учётом общего снижения цен, они, не выиграв, всё же пострадали не сильно. Правда, могли быть недовольными те, кто хранил большие суммы денег дома. Это касалось спекулятивных групп населения и части населения Южного Кавказа и Средней Азии, которые не знали войны и по этой причине имели возможность вести торговлю.

К анализу сущности денежной реформы 1947 г., механизму ее проведения и последовавшим результатам за последние годы ученые обращались несколько раз 1. Несомненно, цели и задачи денежной реформы, совмещенной с отменой карточной системы, пути ее реализации и результаты проведения представляют особый интерес в свете современного экономического положения России.
Реформа задумывалась в первую очередь как антиинфляционная мера, направленная против различного рода злоупотреблений, хищений и спекуляций. Вторым по значимости аспектом реформы был пропагандистский: отмена карточной системы для пережившего тяготы войны населения должна была означать ликвидацию жесткого распределения продуктов и продемонстрировать силу и выносливость советской экономики.
Реформа готовилась в обстановке строжайшей секретности, однако информация о ее подготовке все же просочилась в народ 2, началась предреформенная лихорадка.
13 декабря в "Известиях" было опубликовано постановление Совета министров СССР и ЦК ВКП(б) № 3866 от 14 декабря 1947 г. "О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары".
Его основные положения сводились к следующему:
во-первых, были выпущены новые деньги образца 1947 г. Все старые деньги подлежали обмену в соотношении 10 руб. старого образца на 1 руб. нового образца; не подлежала обмену только разменная монета;
во-вторых, обмен всех наличных денег предполагалось провести в течение недели, начиная с 16 декабря. Только в отдаленных районах период обмена мог быть увеличен до двух недель;
в-третьих, в течение всего периода обмена можно было производить платежи старыми деньгами, но из расчета одной десятой их нарицательной стоимости;
в-четвертых, была разработана сложная система переоценки вкладов в сбербанках: вклады до 3 тыс. руб. обменивались без изменения в номинальной сумме, т. е. переоценивались рубль в рубль, а свыше 3 тыс. действовала сложная система градаций вкладов, состоящая в том, что чем больше была сумма вклада в старых деньгах, тем дешевле стоил каждый старый рубль по отношению к новому.
Одновременно с проведением денежной реформы с 16 декабря была отменена карточка система снабжения продовольственными и промышленными товарами, отменены коммерческие цены и введены единые розничные цены на продовольствие и промтовары. Причем, если на хлеб, муку, крупу и макароны цены были снижены в среднем на 10% по сравнению с действовавшими пайковыми ценами, то на остальные виды продовольствия цены были оставлены на уровне пайковых. Цены на продовольственные товары были в целом выше довоенных и, за исключением необходимого минимума, недоступными для большинства населения. Вслед за объявлением о денежной реформе и отмене карточной системы выходит постановление Совета министров СССР № 3867 от 14 декабря 1947 г. "О нормах продажи продовольственных и промышленных товаров в одни руки". В соответствии с ним устанавливались такие,

например, предельные нормы отпуска товаров в одни руки: хлеб печеный - 2 кг; крупа, макароны - 1 кг; мясо и мясопродукты - 1 кг; колбасные изделия и копчености - 0, 5 кг; сметана - 0, 5 кг; молоко - 1 л; сахар - 0, 5 кг; хлопчатобумажные ткани -6 м; нитки на катушках - 1 катушка;
чулки-носки - 2 пары; обувь кожаная, текстильная, резиновая - по 1 паре каждой; мыло хозяйственное - 1 кусок; мыло туалетное - 1 кусок; спички - 2 коробка; керосин - 2 л и т. д.
Указанные нормы распространялись также и на кооперативную торговлю в сельских местностях3.
Большая часть установленных послевоенных норм действовала на протяжении десятилетия и
была отменена только приказом Министерства торговли СССР № 306 от 13 августа 1958 г. 4 Но на часть продуктов - хлеб и хлебобулочные изделия, мясо и колбасы, сахар, животное масло и яйца нормы оставались до 1963 г., хотя и были пересмотрены в сторону увеличения5.
Ход реформы, а также ее первые результаты находились под строжайшим контролем органов внутренних дел и госбезопасности. Свидетельство тому - ежедневный скрупулезный сбор информации органами МВД и направление ее в адрес руководителей страны. Всего с конца ноября 1947 г. по январь 1948 г. насчитывается свыше 10 таких докладных записок. В них отражаются формы и методы злоупотреблений, связанных с реформой. В целом, все злоупотребления делятся на две категории. Первая - злоупотребления в торговой сети, которые, невзирая на разные формы, сводятся, в сущности, к сокрытию товара от переучета с целью продажи его на деньги нового образца и к изъятию товаров с внесением за них старых денег. Вторая - злоупотребления в финансовых органах, выразившиеся в основном в незаконном приеме денежных вкладов или их дроблении после установленного срока (14 декабря).
Докладные записки о результатах реформы и расследовании злоупотреблений, связанных с ней, составлялись и продолжали поступать в правительство ежемесячно и ежеквартально в течение всего следующего 1948 г. В них меньше подробностей, чем в первых, однако, они носят обобщающий и более аналитический характер и дают целостную картину результатов реформы.
Ниже публикуются три характерных документа, отражающих обстановку в Москве и в провинции накануне объявления денежной реформы и результаты ее проведения в оценке МВД.

Публикация подготовлена Э. Ю. Завадской и Т. В. Царевской (ГА РФ)

Примечания

1 Аксенов Ю., Улюкаев А. О простых решениях непростых проблем / Коммунист, 1990. № 6. С. 78-88; 3 у б к о в а Е. Ю. Общество и реформы 1945-1964. М., АИРО XX, 1993. С. 45-51.

2 3 в е р е в А. Г. Записки министра. М., 1973. С. 233.

3 РГАЭ, ф. 4372, оп. 64, д. 436, л. 164-167.

4 Там же, ф. 7971, оп. 1, д. 3024, л. 166.

5 Там. же, ф. 4372, оп. 64, д. 436, л. 162-163.

№

Докладная записка министра внутренних дел СССР Круглова о распространении слухов о подготовке денежной реформы и реакции населения на эти слухи Товарищу Сталину И В товарищу Берия Л. П. товарищу Вознесенскому Н. А. товарищу Кузнецову А. А

Совершенно секретно

В последние дни в городе Москве распространились слухи, что в ближайшее время будет произведен обмен существующих денег на новые денежные знаки из расчета 10-12 копеек за один рубль, и что одновременно будут значительно повышены цены на промышленные товары, отпускаемые по плановым ценам. В связи с этим 28 и 29 ноября в Москве имел место массовый наплыв покупателей в магазины, торгующие промышленными товарами. Особенно увеличился спрос на дорогостоящие товары в комиссионных магазинах. Наряду с этим почти полностью прекратилась продажа вещей населением в скупочные пункты и комиссионные магазины Мосскуппромторга. На рынках г. Москвы резко сократилась продажа промтоваров населением с рук, увеличился спрос на эти товары, и цены на них заметно повысились. В сберегательных кас-

сах образовались очереди вкладчиков, изымающих свои вклады, причем, приток вкладов от населения значительно сократился.

По отдельным торговым объектам установлено следующее:

Мосскуппромторг. Ежедневная выручка магазинов Мосскуппромторга до 25 ноября с. г. составляла в среднем от 2, 2 до 2, 5 млн. рублей, 28-го ноября выручка магазинов Мосскуппромторга составила 7, 4 млн. рублей, а к 16 часам 29 ноября - свыше 13 млн. рублей.

Так, комиссионный магазин № 134 Мосскуппромторга в обычное время продавал товаров на сумму 200-220 тысяч рублей в день, а 28 ноября в этом магазине продано товаров на 709 350 руб. В этом магазине продолжительное время имелось 4 картины, цены на которые были снижены до 20 000 рублей, однако и после снижения цен в течение 6 месяцев спроса на эти картины не было. 28 ноября все четыре картины были куплены за 20 000 рублей. В комиссионном магазине № 127 выручка обычно составляла 170-180 тысяч рублей в день. 28 ноября этим магазином продано товаров на 600 000 рублей. Магазин № 123 ранее продавал товаров на 130 000 рублей в день, а 28 ноября продал на 700 000 рублей. В мебельных магазинах №№ 115, 117 и 131 имелись гарнитуры мебели стоимостью 30, 50, 60 и 101 тысяча рублей. Гарнитуры стоимостью 30, 50 и 60 тысяч рублей уже проданы, а на гарнитур в 101 000 рублей, который в течение 3-4 лет не продавался, имеются четыре покупателя. Аналогичное положение имеет место и в других магазинах системы Мосскуппромторга.

С 29 ноября особенно повысился спрос на меха, меховые изделия, хрусталь и художественные картины. К концу дня 29-го ноября в ряде магазинов полностью отсутствовали меховые товары, несмотря на то, что спрос на них был большой.

Магазины Главособунивермага. В коммерческих магазинах Главособунивермага значительно возрос спрос на дорогостоящие товары - меха, высококачественные шерстяные ткани, меховые изделия. В центральном универмаге к середине дня 29 ноября были полностью скуплены и отсутствовали в продаже меха и меховые изделия. В ювелирно-часовой секции скуплены все часы и ювелирные изделия, в музыкальной секции полностью скуплены пианино, в секции спорт-охота - охотничьи ружья, велосипеды: и мотоциклы. В декоративной секции, где в обычные дни продавалось 2-3 ковра, 29 ноября было продано 60 ковров. Если до 26 ноября в центральном универмаге продавалось по 2-3 шкурки чернобурой лисы, то за 27 и 28 ноября было продано 100 штук, а 29 ноября в течение часа были куплены оставшиеся 13 шкурок. Были проданы также 40 меховых манто, 18 аккордеонов, а также два палантина из чернобурых лис стоимостью по 27 000 рублей каждый, долгое время находившиеся в меховой секции. Оборот магазина, составлявший в обычные дни 4 млн. рублей в день, 28 ноября составил 10, 8 млн. рублей, а на 16 часов 29 ноября - около 6 млн. рублей.

В Ленинский, Кранопресненский, Москворецкий универмаги увеличился приток колхозников из сельских местностей. Ленинский универмаг в дни нормальной торговли продавал товаров в среднем на 1 170 тыс. рублей, а 28 ноября продал на 1 720 тыс. рублей. К 18 часам 29 ноября магазин продал товаров на 6 300 тыс. рублей. Если в обычные дни такие товары как пианино, фотоаппараты, мотоциклы, велосипеды продавались единицами, то к 18 часам 29 ноября в этом магазине продано: пианино - 11, велосипедов - 13, мотоциклов - 10, швейных машин - 66, часов разных - 100, аккордеонов - 20, патефонов - 26.

Магазины "Ювелирторга". В магазинах "Ювелирторга" усилился спрос на драгоценности, главным образом на золото. Четыре ювелирных магазина, расположенные в центре города, с 20 по 25 ноября продали драгоценностей на 1 858 тыс. рублей, за 28 ноября на 1 585 тыс. рублей, а за 29 ноября на 1 750 тыс. рублей. В магазинах "Ювелирторга" наряду с золотом покупались часы, бытовое серебро и различные антикварные изделия, продажа которых до 28 ноября производилась в незначительном количестве. В целях регулирования реализации ценностей несколько магазинов "Ювелирторга" закрыто под предлогом учета. Во всех ювелирных магазинах сняты с продажи бриллианты и ценные камни, а также фирменные часы. За эти дни в ювелирные магазины резко сократился приток золота и других ценностей от населения. Так, магазин скупки "Петровка, 16" до 28 ноября ежедневно покупал ценностей на 35-40 тыс. рублей в день, а 29 ноября этот магазин купил золота и ценностей только на 18 тыс. рублей.

Сберкассы. В сберкассах города Москвы 28 и 29 ноября значительно увеличился спрос на возврат денежных вкладов. В отдельных кассах отмечены очереди за получением денег. Если в обычное время сберегательные кассы города выплачивали вкладчикам 5-7 млн. рублей в день, то 28 ноября вкладчикам выдано 25 млн. рублей, причем по 1800 лицевым счетам вклады были получены полностью. Поступление вкладов в сберегательные кассы за этот день составили только 15 млн. рублей. По предварительным данным, к 19 часам 29 ноября сберкассами выдано

вкладчикам 50 млн. рублей. Сберкасса № 58 при московском почтамте в обычные дни выплачивала по вкладам 800 000 рублей. Эта сберкасса 28-го ноября выдала 1 479 368 рублей, а 29 ноября - 2 500 000 рублей. К 20 часам 29 ноября в этой сберкассе образовалась очередь до 500 человек, но деньги в кассе отсутствовали. По семи сберкассам Дзержинского района ранее выплачивалось 750-800 тысяч рублей в день, а 28 ноября выплачено 2 428 тыс. рублей. Этими сберкассами 29 ноября выплачено 5 млн. рублей, причем к 20 часам в Центральной сберкассе № 96 образовалась очередь свыше 300 человек. Сберкасса № 72 Коминтерновского района ранее выдавала в среднем вкладов на 70 000 рублей в день, а за 29 ноября выплатила свыше 500 тыс. рублей.
Рынки. На рынках г. Москвы резко возросли цены и спрос на дорогостоящие товары широкого потребления. Так, отрез шевиота, стоивший несколько дней назад 2 500 рублей, в настоящее время продается по 4 500 рублей. Отрез бостона стоимостью 3 000 рублей, сейчас стоит 6 500 рублей, хромовые сапоги, продававшиеся ранее за 1 000 рублей, стоят сейчас 1 500 рублей.
Продовольственная торговля. Плановая сеть. Продовольственные магазины производят продажу продуктов, согласно объявленных талонов в прежних нормах. Увеличение спроса состороны потребителей не наблюдается. Скопления покупателей в магазинах нет.
Коммерческая сеть. Продовольственные магазины системы "Особгастроном" и "Бакалея" торгуют нормально.

ГА РФ, ф. 9401, on. 2, д. 171, л. 332-336. - Машинописная копия.

В квадратных скобках указаны номера страниц по названной публикации.