Направления социально экономического развития ссср 80 годы. Период «застоя» в советской экономике

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Введение

Поиски новой хозяйственной модели велись советскими экономистами уже с конца 1950-х гг. Суть намерений состояла в том, чтобы жесткую систему единого государственного планирования сделать более гибкой посредством включения в нее элементов рыночного стимулирования. При этом главной задачей становилось повышение материальной заинтересованности производителей результатами своего труда. Решающим показателем эффективности работы рассматривался уже не традиционный объем валового производства, а полученная в результате сбыта произведенных товаров прибыль. Таким образом, предприятие и каждый его отдельный работник нацеливались на изготовление только той продукции, которая удовлетворяла бы потребителей, а не на производство нередко невостребованных на рынке товаров.

Обвиняя Хрущева в волюнтаризме, новое руководство провозгласило научный подход к экономике. При этом столкнулись две линии: на применение экономических (рынок, хозрасчет, материальная заинтересованность предприятий и трудящихся) и административных (улучшение хозяйственного механизма) методов. Экономическая реформа 1965 г. стала компромиссом между ними.

Мощный потенциал советской экономики, ее успехи в недалеком прошлом вселяли уверенность, что возникшие трудности носят временный характер. К этому времени на территории СССР были обнаружены новые ресурсы, открывающие возможность экстенсивного развития, в виде гигантских запасов нефти, газа, цветных металлов и т. п. Все это и предопределило установившийся в 1970-е гг. социально-экономический «застой» в стране.

10 марта 1985 г. скончался генеральный секретарь ЦК КПСС К. У. Черненко и на следующий день пленум ЦК КПСС единогласно избрал М.С. Горбачева руководителем партии. Горбачев унаследовал страну с огромным комплексом внутриполитических и внешнеполитических проблем. Взяв курс на ускорение социально-экономического развития, пообещав народу круто повернуть экономику «лицом к человеку», новое руководство СССР разработало план двенадцатой пятилетки (1986--1990) по аналогии с довоенными пятилетками -- с обширной строительной программой, как план «второй индустриализации».

Социально-экономическое развитие СССР во второй половине 1960-х - первой половине 1980-х гг.

Косыгинская реформа

Реформы и реорганизации в экономике конца 1950-х - начала 1960-х гг. не привели к позитивным сдвигам в народном хозяйстве:

§ оно по-прежнему носило экстенсивный характер,

§ падали темпы экономического развития;

§ замедлялся рост национального дохода;

§ снижалась производительность труда;

§ росло незавершенное строительство;

§ производились изделия, не находившие сбыта и т.д.

Реформы Хрущева показали, что одним администрированием достичь серьезных сдвигов в народном хозяйстве невозможно. Возникала необходимость иных - экономических - методов руководства. И хотя господство коммунистической идеологии делало невозможным переход к действительно рыночной экономике, идея о дополнении партийно-административных рычагов экономическими стимулами получала все большую популярность.

Косыгин Алексей Николаевич (1904-1980 гг.), политический деятель, дважды Герой Социалистического Труда (1964, 1974 гг.). В 1939-1940 гг. нарком текстильной промышленности СССР. В 1940-1953 гг., 1953-1956 гг., 1957-1960 гг. заместитель председателя СНК - СМ СССР, одновременно в 1941-1942 гг. заместитель председателя Совета по эвакуации. В 1943-1946 гг. председатель СНК РСФСР. В 1948-1954 гг. министр (финансов, легкой промышленности и др.) В 1959-1960 гг. председатель Госплана СССР. С 1960 первый заместитель председателя, в 1964-1980 гг. председатель СМ СССР. Член Политбюро (Президиума) ЦК КПСС в 1948-1952 гг. и в 1960-1980 гг.

Инициатором преобразований считается глава советского правительства А.Н. Косыгин, имя которого дало название реформе. Начало реформе положили решения мартовского и сентябрьского (1965 г.) Пленумов ЦК КПСС.

Мартовский пленум сосредоточил внимание на механизмах управления сельским хозяйством.

Решения мартовского (1965 г.) пленума ЦК КПСС по сельскому хозяйству:

§ был установлен новый порядок планирования: главный акцент в политике на селе сделан на повышение роли министерства сельского хозяйства в планировании и руководстве сельскохозяйственным производством; снижался план обязательных закупок зерна, объявленный неизменным на 10 лет;

§ повышены закупочные цены (кроме того, сверхплановые закупки должны были производиться по повышенным ценам);

§ увеличены капиталовложения;

§ произошло перераспределение национального дохода в пользу сельского хозяйства;

§ начали предприниматься меры по решению социальных проблем села;

§ сокращены налоги;

§ сняты ограничения с ведения личных подсобных хозяйств.

Реформирование сельского хозяйства было продолжено в 1977-1978 гг. в производственных объединениях: колхозах, совхозах, предприятиях пищевой промышленности, научно-исследовательских лабораториях. В 1982 г. принимается «Продовольственная программа», которая предусматривает создание АПК - агропромышленных комплексов. Делается ставка на агропромышленную интеграцию - организованное кооперирование колхозов и совхозов с обслуживающими их отраслями промышленности. Начинается строительство районных агропромышленных объединений (РАПО). В 1985 г. был создан Госагропром СССР. Несмотря на все усилия, сельское хозяйство продолжало оставаться наиболее слабой отраслью экономики. Только за 15 лет страна 8 раз переживала сильнейшие неурожаи (1969, 1972, 1974, 1975, 1979, 1980, 1981, 1984 гг.). Потери происходили не только из-за природно-климатических условий, но и из-за плохой организации труда, чрезмерного администрирования и т.д.

Решения сентябрьского (1965 г.) пленума ЦК КПСС по промышленности

В основу хозяйственной реформы были положены разработки группы экономистов под руководством Е.Г. Либермана, изложенные в двух постановлениях - «Об улучшении планирования и стимулирования производства и экономики» и «О государственном производственном предприятии при социализме».

Основные положения реформы:

1) сокращено число спускаемых сверху обязательных показателей;

2) в распоряжении предприятий оставалась доля прибыли (создавались фонды материального стимулирования, социокультурного и бытового развития, самофинансирования производства);

3) провозглашался хозрасчет;

4) вводилась твердая, не зависящая от прибыли плата за используемые предприятиями производственные фонды;

5) осуществлялось финансирование промышленного строительства с помощью кредитов;

6) не допускалось изменение планов без согласования с предприятиями.

Жили начало реформе управления промышленностью. Суть нововведений заключалось в том, чтобы усилить экономические рычаги и расширить самостоятельность предприятий как хозяйственного звена. Подробнее.

В целом, предусматривая механизм внутренней саморегуляции, материальной заинтересованности производителей в результатах и качестве труда, реформа не посягала на директивную экономику. Несмотря на заложенные в ней внутренние противоречия, реформа 1965 г. в краткосрочной перспективе дала некоторый положительный результат. Показатели выполнения VIII пятилетки (1966-1970 гг.) были положительными, особенно в сравнении с более поздними пятилетками. Но затем, в 1972-1973 гг., произошла смена экономических приоритетов.

Положение в экономике в середине 1970-х - начале 1980-х гг.

В 1972-1973 гг. произошла смена экономических приоритетов. Этот поворот объяснялся комплексом объективных и субъективных, внешних и внутренних причин.

§ В связи с обострением советско-китайских отношений стратегическое значение приобретало освоение Дальнего Востока (побудившее к форсированному строительству БАМа), повышалась роль военно-промышленного комплекса и вооруженных сил.

§ В связи с повышением с началом 1970-х гг. на мировом рынке цен на нефть и энергоносители (из-за энергетического кризиса на Западе 1973-1974 гг.), советское руководство предпочло пойти по легкому пути, дававшему скорейший результат - по пути экспорта сырьевых и энергетических ресурсов. Подробнее.

Под понятием «нефтедоллары» имеются в виду сверхдоходы, получаемые СССР от продажи западным странам энергоресурсов. Только за 1970-е гг. СССР получил около 170 млрд. «нефтедолларов», структура экспорта приобрела т.н. «колониальный характер»: в 1985 г. почти 55 % приходилось на топливно-сырьевой экспорт.

Но с начала 1980-х гг., в связи с переходом западной экономики на энергосберегающие технологии, поступление «нефтедолларов» стало уменьшаться.

Научно-техническая революция (НТР) - коренное, качественное преобразование производительных сил на основе превращения науки в ведущий фактор развития общественного производства, непосредственную производительную силу. Началась с середины XX в. Резко ускоряет научно-технический прогресс; оказывает воздействие на все стороны жизни общества. Предъявляет возрастающие требования к уровню образования, квалификации, культуры, организованности, ответственности работников. Возникла под влиянием крупнейших научных и технических открытий, возросшего взаимодействия науки с техникой и производством.

Кризисные явления советской экономики:

§ физический износ и моральное старение оборудования;

§ вкладывание денег, в основном, в строительство новых предприятий, а не в модернизацию, что обуславливало большой удельный вес ручного и малоквалифицированного труда;

§ значительный рост военных расходов (производства с высокой технологией работали на военные заказы, доля военных расходов в валовом национальном продукте составляла около 23 %, что привело к большим диспропорциям);

§ значительный рост теневой экономики.

На рубеже 1970-1980-х гг. в мире начался новый этап научно-технической революции. Уровень развития страны стал определяться использованием микроэлектронной техники. По этому показателю СССР отстал от индустриальных стран на десятилетия. Росло отставание в лазерной, волоконно-оптической и других передовых технологиях. Причина была не в отсутствии фундаментальных и прикладных разработок, а в неспособности и незаинтересованности административно-командной системы внедрить их в производство. От разработки опытного образца до его массового выпуска проходило 6-8 лет. К началу 1980-х гг. в экономике СССР ярко проявились кризисные явления.

Задания XI пятилетки (1981-1985 гг.) не были выполнены ни по одному показателю.

В 1970-х - начале 1980-х гг. резко сократились капиталовложения в социальную сферу. Рост заработной платы велся без учета реальных результатов труда работающих. Из-за финансирования по «остаточному» принципу обеспеченность села значительно отставала от города. Это проявлялось в недостаточном обеспечении села медицинскими и дошкольными учреждениями, предприятиями бытового обслуживания.

СССР в 1985-1991 гг.: «перестройка» в экономической сфере

Предпосылки начала «перестройки»

Предпосылками начала «перестройки» стало нарастание в начале 1980-х гг. кризисных явлений во всех сферах советского общества, в том числе и в экономике. Факты, свидетельствующие о нарастании кризиса:

§ падение темпов экономического роста до уровня простого воспроизводства (около 2 % в год); по основным экономическим показателям СССР уступал многим развитым странам;

§ достижения научно-технического прогресса практически не находили применения в советской экономике;

§ быстрый рост «теневой экономики», проникавшей во все сферы хозяйственной жизни;

§ резкое сокращение притока в производство новой рабочей силы в связи со снижением рождаемости, исчерпания трудовых ресурсов деревни и ростом образовательного уровня населения (основной приток работоспособного населения пошел в сферу услуг и другие непроизводственные области);

§ снижение с начала 1980-х гг. на мировом рынке цен на энергоносители уменьшило количество поступающих в страну «нефтедолларов».

Горбачев Михаил Сергеевич (р. 1931 г.), президент СССР в 1990-1991 гг. Генеральный секретарь ЦК КПСС в 1985-1991 гг. В 1966-1968 гг. первый секретарь Ставропольского горкома КПСС. В 1968-1970 гг. второй секретарь, с апреля 1970 г. первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС. В 1978-1985 гг. секретарь ЦК КПСС. Председатель Президиума ВС СССР в 1989-1990 гг. Член Политбюро ЦК КПСС в 1980-1991 гг. (кандидат с 1979 гг.). С декабря 1991 г. президент Международного фонда социально-экономических и политических исследований («Горбачев-фонд»). Нобелевская премия мира (1990 г.). Выступил инициатором перестройки.

М.С. Горбачев и его сторонники считали, что социализм имеет неиспользованные резервы, которые необходимо ввести в действие и догнать капиталистические страны. Таким образом, реформы не должны были затронуть основы социалистической плановой экономики. В ходе проводимых реформ можно выделить три этапа.

Ход «перестройки»

Первый этап : апрель 1985-1986 гг.

Начало ему положил Апрельский пленум ЦК КПСС, который провозгласил курс на ускорение социально-экономического развития страны за счет

§ интенсификации производства на основе внедрения достижений научно-технического прогресса. В этом процессе ключевая роль отводилась машиностроению. Приоритет в развитии получило станкостроение, вычислительная техника, микроэлектроника и приборостроение;

§ совершенствования органов управления и планирования. С этой целью был создан ряд новых управленческих структур: Бюро Совета министров СССР по машиностроению, Государственный комитет по вычислительной технике и информатике и т.д.;

§ повышения качества промышленных изделий. Было принято решение о необходимости создания вневедомственного контроля за соблюдением стандартов (в середине 1980-х гг. только 29 % машиностроительной продукции соответствовало мировым стандартам). На предприятиях вводится государственная приемка произведенной продукции (госприемка), которая к началу 1988 г. существовала на 2 тысячах предприятий.

Антиалкогольная кампания

7 мая 1985 г. было принято постановление ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма». В соответствии с ним в каждом трудовом коллективе требовалось создать обстановку нетерпимости к пьянству и нарушениям дисциплины. Также для борьбы с пьянством предусматривалось ежегодно сокращать производство и реализацию ликероводочных изделий и к 1988 г. полностью прекратить выпуск плодово-ягодных вин. Антиалкогольная кампания первоначально имела определенный успех. Потребление алкоголя заметно упало (по официальным данным в 1984 г. на душу населения потреблялось 8,4 литра; в 1985 - 7,2; 1987 - 3,3). Сократился травматизм и смертность людей на производстве. Однако негативные последствия оказались намного значительней. Повсеместно началось изготовление самогона, в результате чего возникла нехватка сахара и понизилось качество хлеба из-за недовложения дрожжей. Недостаток спирта сказался на промышленности и медицине. Возросло потребление суррогатного спирта. (В 1987 г. от употребления химических жидкостей, особенно антифриза и метилового спирта, погибло 11 тысяч человек). Сократились поступления в бюджет. За 1985-87 гг. государство недобрало более 37 млрд. рублей. В этих условиях осенью 1988 г. правительство вынуждено было отменить ограничение на продажу ликероводочных изделий.

§ повышения производительности труда посредством укрепления дисциплины и порядка во всех отраслях экономики. Укрепление дисциплины началось с масштабной антиалкогольной кампании.

§ В этом же русле в мае 1986 г. было принято постановление, направленное на борьбу с нетрудовыми доходами (реквизиции сельскохозяйственной продукции с местных рынков, снос теплиц и других «объектов самостроя» и т.д.);

§ улучшения материального стимулирования труда и активизации социальной политики. С этой целью был принят ряд постановлений о повышении заработной платы ученых, повышении пенсий и пособий, введены новые льготы для участников Великой Отечественной войны и т.д.

В целом, для первого периода реформ было характерно преобладание административного подхода к решению хозяйственных задач. Основные принципы советской экономики оставались неизменными.

На втором этапе реформ (1987-1989 гг.) оформляется концепция «перестройки» и предпринимаются первые попытки либерализации экономики.

Начало этому положил январский (1987 г.) пленум ЦК КПСС. На нем было принято решение о внедрении самоуправления на производстве. Оно должно было осуществляться через создание советов трудовых коллективов, которые наделялись решающими полномочиями по широкому кругу вопросов. Пленум рекомендовал ввести выборность руководителей на производстве и отчетность должностных лиц перед трудовыми коллективами.

1 января 1988 г. вступил в силу с закон «О государственном предприятии (объединении)»: вместо плана вводился «государственный заказ», после выполнения которого предприятиям разрешалось самостоятельно реализовывать производимую продукцию. Отныне производитель должен был строить свою деятельность на основе полного хозрасчета и самофинансирования. Показателем хозяйственной деятельности становится прибыль (!). Предприятия получали самостоятельность в определении численности рабочей силы, установлении заработной платы, выборе хозяйственных партнеров. Деятельность убыточных и неплатежеспособных предприятий могла быть прекращена. Роль центра сводилась к подготовке общего плана и определению объема государственного заказа.

Некоторые изменения происходят во внешнеэкономической политике. С 1987 г. ряд министерств и ведомств получили право самостоятельно осуществлять экспортно-импортные операции на внешнем рынке. Было разрешено создание в СССР смешанных (совместных) предприятий и объединений с участием зарубежных фирм. (Причем в уставном капитале советская часть должна была превышать 50 %, а директором предприятия должен был быть гражданин СССР). К концу 1988 г. в стране действовало более 100 предприятий с совместным капиталом. Однако их создание шло медленно (бюрократическая волокита, высокие налоговые ставки, отсутствие законодательной защиты инвестиций).

1 июля 1988 г. вводится в действие закон «О кооперации в СССР». Кооперативные предприятия, наряду с государственными, признавались основным звеном народного хозяйства. Кооперативы могли действовать в сельском хозяйстве, промышленности, строительстве, на транспорте, торговле, общественном питании. По мнению советского руководства, кооперативы должны были способствовать насыщению потребительского рынка товарами и услугами. В середине 1988 г. принимаются законы, разрешавшие частную деятельность более чем в 30 видах производства товаров и услуг.

На селе было признано равенство пяти форм хозяйствования: колхозов, совхозов, агрокомбинатов, арендных кооперативов и крестьянских (фермерских) хозяйств. Колхозы, по новому положению (1988 г.), могли самостоятельно устанавливать размеры индивидуальных наделов и численность поголовья скота в подсобных хозяйствах. Сельские жители получили право брать землю в аренду сроком на 50 лет и полностью распоряжаться произведенной продукцией.

Третий этап реформ (1990-1991 гг.) стал этапом углубления реформ на основе перехода к рыночной экономике. Правительство РСФСР приняло закон о собственности, по которому признавалось многообразие ее форм (в том числе признавалась и частная собственность). Все юридические лица получили права выхода на внешний рынок.

Абалкин Леонид Иванович (р. 1930), российский экономист, академик РАН (1991 г.; академик АН СССР с 1987 г.). Основные труды по теоретическим и методологическим проблемам политэкономии. На научно-педагогической работе с 1956 г. С 1986 г. директор Института экономики РАН. В 1989-1991 гг. заместитель председателя Совета Министров СССР. В 1991-2005 гг. директор Института экономики Академии наук СССР (РАН). С 2005 г. заведующий кафедрой социально-экономических проблем МГУ.

Рыжков Николай Иванович (р. 1929 г.), российский политический деятель. С 1970 г. директор Уралмашзавода (Свердловск). С 1975 г. первый заместитель министра тяжелого и транспортного машиностроения СССР. В 1979-1982 гг. первый заместитель председателя Госплана СССР. В 1982-1985 гг. секретарь ЦК КПСС. В 1985-1990 гг. член Политбюро ЦК КПСС. В 1985-1991 гг. председатель Совета Министров СССР. Государственная премия СССР (1969, 1979 гг.). В 1995-2003 гг. - депутат Государственной думы Российской Федерации. С 2003 г. - член Совета Федерации.

В 1990 г. было разработано две программы перехода к рыночной экономике. Первая из них, «Правительственная» (разработчики Н.И. Рыжков, Л.И. Абалкин), предполагала поэтапное введение рыночных механизмов и была рассчитана на шесть лет, из которых значительная часть времени приходилась на стабилизационные меры.

Шаталин Станислав Сергеевич (1934-1997), российский экономист, академик РАН (1991 г.; академик АН СССР с 1987 г.). Труды по теории и методологии системного анализа, его использованию для решения социально-экономических и научно-технических проблем. Государственная премия СССР (1968 г.).

Явлинский Григорий Алексеевич (р. 1952 г.), российский государственный деятель. В июле - декабре 1990 г. заместитель председателя Совета министров РСФСР, председатель Государственного комитета РСФСР по экономической реформе. С января 1991 г. руководитель Центра экономических и политических исследований (ЭПИЦентр). В 1993-1995 гг. депутат Государственной Думы Федерального Собрания. Соучредитель общественного движения «Яблоко» (Явлинский - Болдырев - Лукин; 1993 г.). В 1993-200 гг. депутат Государсвенной Думы Федерального Собрания. Соучредитель общественного движения «Яблоко» (Явлинский - Болдырев - Лукин; 1993 г.).

Альтернативная программа - «500 дней» (разработчики С.С. Шаталин, Г.А. Явлинский). Она предполагала быстрый переход к рынку в течение 1,5 лет. В ней определялись принципы, на основании которых должен был осуществиться этот переход:

1) самостоятельность предприятий и предпринимателей;

2) ответственность хозяйствующих субъектов за результаты своей деятельности при равном правовом положении всех видов собственности;

3) конкуренция производителей; либерализация цен;

4) отказ государственных органов от прямого вмешательства в хозяйственную деятельность (за исключением ВПК);

5) интеграция советской экономики в систему мирового хозяйства;

6) социальная защищенность населения.

Проект предусматривал создание союза независимых государств (в рамках СССР), который бы стал зоной свободной торговли. По сути, речь шла уже не о «перестройке», а о замене социалистической системы на капиталистическую.

Однако ни одна из этих программ не получила поддержки Верховного Совета СССР. Горбачеву было поручено объединить эти два проекта. В результате была создана скорее декларация (составлена академиком А.Г. Аганбегяном), а не программа действий, и союзные республики отказались ее принимать.

Аганбегян Абел Гезевич (р. 1932), экономист, академик РАН (1991 г.; академик АН СССР с 1974 г.). Основные труды по проблемам производительности труда, зарплаты и уровня жизни, экономико-математическим моделям перспективного планирования. С 1989 г. ректор Академии народного хозяйства при Правительстве РФ.

В 1991 г. правительство пыталось стабилизировать экономическую ситуацию и, в первую очередь, финансовую систему. В январе с целью вскрытия теневых денежных средств был произведен срочный обмен денежных купюр 50 и 100 рублевого достоинства образца 1961 г. Желаемого результата обмен не дал, зато усилил недоверие населения к политике правительства.

Перестройка закончилась для Советского Союза его крахом. Экономические последствия были катастрофическими. С 1985 по 1991 гг. золотой запас сократился в 10 раз; курс доллара вырос в 100 раз; темпы роста экономики упали на 15 %; внешний долг вырос в 5 раз.

Заключение

Значение неудачи экономической реформы состоит, прежде всего, в том, что в очередной раз оказалась, скомпрометирована идея преобразований в обществе. Возобладание политического курса на стабильность (определившееся к этому времени окончательно) исключило едва ли не любые мероприятия, последствия которых могли бы создать угрозу изменению привычной обстановки.

Таким образом, политика периода «застоя» чрезвычайно осложнила решение объективной задачи перехода советской экономики к интенсивному развитию. Наряду со старыми проблемами накапливались новые, но стареющие советские руководители во главе с Брежневым предпочитали не доискиваться до глубинных причин происходящего, да и саму действительность воспринимали во все более искаженном виде.

Тупик, в который зашла экономическая реформа при Горбачеве, был во многом обусловлен нерешительностью правительства СССР в вопросах ценовой политики. Вместо ускорения социально-экономического развития непоследовательная и непродуманная экономическая политика Горбачева привела к падению производства, снижению уровня жизни населения и его массовому недовольству руководством партии. Административные методы уже не срабатывали, экономическими методами власть овладеть не сумела, становились все более необходимыми новые, политические методы руководства.

Литература

1. История России, ХХ век: Лекции и учебно-методические материалы. М.: Изд-во Ипполитова, 2004. 500 с.

2. Новейшая история Отечества: XX век: В 2 т. / Под. ред. А.Ф. Киселева, Э.М. Щагина. 2-е изд. М.: Гуманит. Изд. центр ВЛАДОС, 2002. Т. 1. 496 с.; Т. 2. 448 с.

3. Соколов А.К., Тяжельникова В.С. Курс советской истории. 1941-1991 М., 1999.

Подобные документы

Основные причины и цели перестройки. Основные события в период перестройки и движения. Реформы, проведённые в ходе перестройки Горбачевым: антиалкогольная, экономическая, в политической системе СССР. Кризис власти, распад СССР и образование СНГ.

реферат , добавлен 01.03.2009


Социально-экономическое и внутриполитическое положение в Советском Союзе в середине 1980-х гг. Основные причины и предпосылки перестройки, этапы ее протекания и оценка последствий. Начало экономических и политических реформ, демократизация общества.

контрольная работа , добавлен 17.11.2010


Начало послевоенного восстановления и развития промышленности, транспорта и других отраслей. Развитие социальной политики СССР. Трансформация системы государственного управления. Внедрение реформ и экономических методов управления. Реформа 1965 года.

реферат , добавлен 23.11.2008


Политическая борьба вокруг альтернатив экономического реформирования в 1985–1991 годах. Советская и либеральная модели политической системы. Сущность политики "гласности". Национальная политика и внешняя СССР в годы "перестройки" и ее результаты.

контрольная работа , добавлен 24.01.2011


Хронологическая таблица развития процесса перестройки в Советском Союзе. Реформа политической системы: цели, этапы, итоги. Экономические изменения первых лет "перестройки". Новое политическое мышление, разоружение и поведение СССР на международной арене.

реферат , добавлен 25.06.2013


Перестройка в СССР, ее основные этапы и политические реформы. Декабрьские события 1986 года в Алма-Ате и их политическая оценка. Политические и экономические реформы в Казахстане в 1985-1991 годах. Распад СССР, создание СНГ и реакция азиатских республик.

реферат , добавлен 10.08.2009


Экономические и политические реформы М.С. Горбачева в 1985-1991 гг. в СССР: предпосылки "перестройки", условия и проблемы. Направления изменений: переход к регулируемой рыночной экономике, либерализация в сфере управления. Социальные последствия реформ.

презентация , добавлен 23.04.2013


Перестройка как название совокупности политических и экономических реформ, проводившихся в СССР в 1986-1991 годах. Основные события перестройки. Реформы в экономике, формирование многопартийной системы и тенденции перестройки. Причины неудач перестройки.

курсовая работа , добавлен 28.07.2010


Восстановление экономики и общественно-политическое развитие СССР в послевоенный период (1945 - 1953 гг.). Первые попытки либерализации тоталитарного режима. СССР во второй половине 60-х годов. Отечественная культура в условиях тоталитарного общества.

реферат , добавлен 07.06.2008


Причины и цели перестройки, курс на социально-экономическое и политическое обновление страны. Основные лозунги реформ М.С. Горбачева: "гласность", "ускорение", "перестройка". Итоги и последствия распада Советского союза. Причины неудачи модернизации.

Хронология

• 1964 г. Избрание Первым секретарем ЦК КПСС Л.И. Брежнева (1966 — 1982 гг. — Генеральный секретарь ЦК КПСС)
• 1965 г., сентябрь Постановление ЦК КПСС “Об улучшении управления промышленностью, совершенствовании, планировании и усилении экономического стимулирования промышленного производства”
• 1966 — 1970 гг. Восьмой пятилетний план развития народного хозяйства СССР
• 1968 г. Ввод войск стран Организации Варшавского договора в Чехословакию
• 1971 — 1975 гг. Девятый пятилетний план развития народного хозяйства СССР
• 1972 г. Подписание между СССР и США Договора ОСВ-1
• 1975 г. Совещание в Хельсинки по безопасности и сотрудничеству в Европе
• 1976 — 1980 гг. Десятый пятилетний план развития народного хозяйства СССР
• 1977 г. Принятие Конституции СССР
• 1979 — 1989 гг. Война в Афганистане
• 1980 — 1985 гг. Одиннадцатый пятилетний план развития народного хозяйства СССР
• 1982 г. Избрание Генеральным секретарем ЦК КПСС Ю.В. Андропова
• 1984 г. Избрание Генеральным секретарем ЦК КПСС К.У. Черненко
• 1985 г., март Избрание Генеральным секретарем ЦК КПСС М.С. Горбачева

Социально-экономическое развитие СССР в 1965 — 1985 гг.

После отставки Н.С. Хрущева в 1964 г . к власти пришло новое руководство. Первым секретарем ЦК КПСС (с 1966 г. — Генеральным секретарем) стал Л.И. Брежнев,

главой правительства — А.И. Косыгин.

В руководстве страны в то время обозначились две тенденции дальнейшего внутриполитического развития. Часть руководителей (А.И. Косыгин, Ю.В. Андропов) считали необходимым продолжать реформаторский курс в экономике и либерализацию общественно-политической жизни, но в рамках существующей системы. Консервативный путь отстаивали Л.И. Брежнев, М.А. Суслов и др. В итоге сложился умеренно-консервативный курс , в котором возобладали тенденции отхода от десталинизации, была разработана концепция “развитого социализма ” как длительного этапа по совершенствованию социализма на пути построения коммунизма. Идея коммунистической перспективы становилась более отдаленной во времени по сравнению с принятой во времена Хрущева программой построения коммунизма, где ставилась задача уже к 80-м гг. вступить в эру коммунизма.

Для совершенствования социализма в середине 60-х гг. советским руководством было принято решение о проведении экономической реформы , более глубокой и продуктивной по сравнению с предыдущим периодом. В течение 1964 — 1965 гг. более чем на 100 предприятиях страны были проведены эксперименты. На страницах центральной печати развернулось обсуждение проблем совершенствования управления, причем акцент все больше делался на необходимость изменения общих условий хозяйствования, усиление экономических рычагов и стимулов.

В сельском хозяйстве усиливалось экономическое стимулирование труда: изменены условия заготовок и закупок сельскохозяйственной продукции, введено материальное поощрение ее сверхплановой продажи, усовершенствована оплата труда колхозников и работников совхозов. Эти меры обеспечивали заинтересованность работников в увеличении производства продукции, производительности труда, поощряли хозяйственную предприимчивость. Устанавливался многолетний (на 5 лет) план, исключавший произвольные его изменения. В колхозах вводилась гарантированная оплата труда, постепенно распространялось пенсионное обеспечение.

В сфере промышленного производства упразднялась территориальная система управления. Руководство отраслями передавалось созданным министерствам . Образованы Госкомитет по науке и технике СССР, Госснаб СССР, Госкомцен СССР. Все это создавало лучшие условия для развития научно-технического прогресса.

Однако главным для промышленности оставался курс на развитие и внедрение экономических методов руководства, на самостоятельность предприятий, уменьшение административного регулирования их деятельности.

Восьмая пятилетка

Восьмая пятилетка (1966 — 1970 гг.) была временем наиболее стабильного развития послевоенной экономики. Валовый общественный продукт вырос на 13 %, промышленная продукция — на 50 %. Увеличились масштабы капитального строительства, вводились новые предприятия. Но экономическая реформа не принесла ожидаемого результата, прежде всего потому, что продолжала сохраняться старая, неэффективная модель экономического, экстенсивного развития.

Неудачи реформы 1965 г. во многом определялись просчетами в ходе ее практического осуществления.

Одна из главных причин неудачи реформы 1965 г. состояла в том, что она была заблокирована силами бюрократического консерватизма. Преобразования в стране не были поддержаны изменениями в политической, социальной и культурной сферах. Начавшийся после ХХ съезда процесс демократизации общества не был доведен до конца, не пошел вглубь, а со второй половины 60-х гг. фактически остановился . Демократическая тенденция слабела, а консерватизм все больше укрепился в 70-е гг . Значительно возросли противоречия в экономической и социальной сферах.

В 1966 — 70-е гг . меняется в целом масштаб экономики (по сравнению с 50-ми гг.). В 1966 г. промышленность имела уже более 300 отраслей. В стране насчитывалось примерно 47 тыс. промышленных предприятий, 13 тыс. строительных организаций, 12 тыс. совхозов и 37 тыс. колхозов.

Девятая пятилетка

В годы девятой пятилетки (1970 — 1975 гг.) народнохозяйственный потенциал удвоился. Страна достигла нового технического уровня, развились отрасли промышленности, которые только еще формировались в предшествующее десятилетие (электроника, точное приборостроение, атомная промышленность и др.). Массовым явлением стало создание производственных, научно-производственных, агропромышленных, межколхозных объединений. Сформировалась единая энергосистема, транспортная система СССР, единая система автоматической связи, нефте- и газоснабжения. Более тесными стали хозяйственные связи республик и регионов. Однако административно-командная система управления, практика планирования и давления директивных органов над предприятиями сохранялась. В 70-е гг. несоответствие между уровнем развития производительных сил и устаревшими формами производственных отношений заметно усилилось. Все более очевидной стала необходимость выработки новых подходов к экономическим и социальным проблемам.

Десятая пятилетка

В период десятой пятилетки (1976 — 1980 гг.) была сделана попытка перевести промышленность на путь интенсивного развития. “Пятилетка эффективности и качества” — так называлась она в официальных документах.

Характерной чертой индустриального развития в 70-е гг . являлось увеличение масштабов строительства — новые заводы в Курске, Костроме, Волгодонске; Волжский автомобильный завод (ВАЗ), КаМАЗ в Набережных Челнах. Высокими темпами развивалась энергетика, химия, электроника, нефте- и газодобывающая, атомная промышленность. Приоритетное положение занимала оборонная промышленность. Однако намеченные планы по внедрению новой техники и росту производительности труда выполнены не были. Все более открытой становилась тенденция отставания во всех индустриальных отраслях.

Одиннадцатая пятилетка

На рубеже 70 — 80-х гг. условия народнохозяйственного развития еще более ухудшились. Неблагоприятная экономическая конъюнктура сложилась и на мировом рынке. Резко упали цены на нефть — важнейший предмет советского экспорта. Задания одиннадцатой пятилетки (1981 — 1985 гг.) не были выполнены ни по одному показателю. Резко сократились капиталовложения в социальную сферу.

В 1971 — 1985 гг . налицо была отрицательная динамика роста по важнейшим экономическим показателям. Темпы роста национального дохода составляли в восьмой пятилетке 41 %, в девятой — 28 %, в десятой — 21 %, в одиннадцатой — 17 %. Рост производительности труда в восьмой пятилетке был равен 37 %, в девятой — 25 %, в десятой — 17 %.

В 60-е гг. — первой половине 80-х возникла глубокая потребность в социально-экономическом обновлении, в выработке новой политики, новых приоритетов. Однако эта потребность не была реализована. В результате все более усиливались деформации в экономической и социальной жизни.

Социально-экономические деформации в сфере управления были прямо связаны с прогрессирующей бюрократизацией. Управленческий аппарат разросся почти до сотни союзных и восьмисот республиканских министерств и ведомств и практически стал диктовать свою волю и хозяйству, и политике.

Руководители высшего и среднего звеньев заняли особое привилегированное положение в системе распределения социальных благ. Номенклатура стала опорой проводимого политического курса.

В 1977 г . была принята Конституция СССР ,

в основу которой была положена концепция “развитого социализма ”. По Конституции политическую основу государства составляли советы народных депутатов . Ядром политической системы общества “развитого социализма” называлась Коммунистическая партия . Статья шестая Основного закона закрепляла за КПСС роль руководящей и направляющей силы общества.

Однако в реальной жизни авторитет Коммунистической партии падал, в стране росло недовольство, а Генеральный секретарь коллекционировал награды и титулы, получал знаки Маршала Советского Союза и — в мирное время — четыре золотые звезды Героя Советского Союза и высший военный орден “Победы”. Абсолютная власть Генерального секретаря ЦК КПСС лишила его способности к критической самооценке.

Смерть Л.И. Брежнева в 1982 г. привела к власти Ю.В. Андропова,

который был избран Генеральным секретарем ЦК КПСС и Председателем Президиума Верховного Совета СССР . Годы его правления (1982 — 1984 гг .) вошли в историю как кампания по наведению порядка и дисциплины. После его кончины в 1984 г . преемником стал К.У. Черненко.

Год его пребывания у власти (1984 — 1985 гг.) не принес никаких ощутимых событий ни во внутренней, ни во внешней политике. В 1985 г . Генеральным секретарем после смерти К.У. Черненко стал самый молодой член Политбюро 54-летний М.С. Горбачев.

С приходом к власти М.С. Горбачева закончилась целая эпоха в развитии Советского государства. “Брежневский” период строительства “развитого социализма ” ассоциируется с понятием “застоя”. Именно этот термин появился в период перестройки для характеристики предшествующих полутора десятилетий. Однако время “застоя” было в реальности весьма противоречивым, полным контрастов. Говоря о нем нельзя не видеть, с одной стороны, добросовестного труда миллионов советских людей, позволившего создать целые отрасли промышленности, возводить новые предприятия, делать научные открытия, а с другой — снижения темпов экономического роста, стагнации, “остаточного принципа” в социальной сфере, сложной международной обстановки.

В 60 — 80-е г. резко усилилась роль партийно-административной бюрократии, серьезный кризис поразил Коммунистическую партию. Советское государство нуждалось в создании качественно новой политики, в кардинальных экономических, социальных и культурно-идеологических реформах.

План девятой пятилетки, принятый на период 1971-1975 гг., еще не отражал некоторых принципиальных изменений в шкале первоочередных задач, которые решались в СССР в начале 1970-х годов.

В марте 1973 г. ЦК КПСС и Совет министров СССР одобрили создание научно-производственных объединений (НПО). Они стали промежуточным звеном хозяйственного управления между министерствами и предприятиями, объединив группы предприятий, научно-исследовательских институтов и проектных бюро одного министерства, близкие по географическому расположению и специализации. На НПО была возложена ответственность за обеспечение планового объема производства, финансирования и отношений с другими организациями. Располагая известной автономией, НПО должны были обеспечить лучшее использование ресурсов и более высокую производительность труда. В этом процессе проявился определенный отход от принципов косыгинской реформы, которая предполагала двухзвенную систему управления: министерство - предприятие (завод, фабрика, НИИ). Фактически произошел переход к трехзвенной системе управления: министерство-НПО-пред- приятие. Таким образом, советское руководство стремилось, создавая относительно гибкие структуры управления народным хозяйством, не утратить жесткого контроля за первичными производственными единицами.

Девятая пятилетка (1971-1975) стала периодом фактического свертывания косыгинской реформы. Предприятия, переведенные на новые условия хозяйствования, постоянно сталкивались с проблемой реализации финансовых средств из фондов развития производства при закупке оборудования и материалов, так как рыночные фонды свободной реализации были очень малы.

Другую проблему высветил так называемый «щекинский эксперимент» (на объединении «Химволокно» в г. Щекино Тульской области): предприятие при условии выполнения плана могло сокращать численность работников и увеличивать заработную плату оставшегося персонала за счет экономии фонда зарплаты. Сразу проявились большие резервы роста эффективности производства и снижения затрат. Но такая практика вызывала быстрый рост денежных доходов занятых и потенциальную возможность безработицы.

Сходные проблемы высветил «карповский эксперимент» в системе научных учреждений. Результатом введения новых условий хозяйствования и различных экспериментов в организации оплаты труда стал все более ускоряющийся рост заработной платы, который не обеспечивался плановым ростом рынка товаров народного потребления. Плановые органы пытались достичь равновесия на товарных рынках путем постоянной корректировки плановых нормативов, устанавливаемых предприятиям. Но такая практика резко снижала долговременную стимулирующую функцию нормативов, т. е. фактически подрывала реализацию экономических методов управления народным хозяйством. В результате к исходу 1970-х годов проведение экономической реформы фактически было свернуто.

Специфические тенденции стали проявляться во внешнеэкономической сфере. Структура советского импорта в 1970-1980 гг. принципиально не изменилась - основную долю (70%) в нем составляли: машины и оборудование (35-40%), продовольственные товары (15- 18%), промышленные товары народного потребления (15-18%). Но в этот период принципиально изменилась структура экспорта: существенно сократилась доля экспорта машин и оборудования (с 21 до 15%), и резко выросла доля экспорта топлива, электроэнергии, руд, концентратов и металлов (с 35 до 55%) [Народное хозяйство, 1987, с. 602-613].

Экспорт страны все более стал приобретать сырьевой характер. С начала 1970-х годов мировые цены на нефть стабильно росли и повысились примерно в 10 раз к концу 1980-х. Благодаря экспорту энергоносителей страна заработала за 1965-1982 гг. 170 млрд долл., максимум был достигнут в 1983 г. - 91,1 млрд долл. [Ясин, 66].

Получаемые СССР «нефтедоллары» шли главным образом на развитие военного производства и укрепление «дружественных» режимов в Эфиопии, Анголе, Афганистане, других странах. Постоянный дефицит потребительских товаров также требовал их закупки за рубежом, поэтому обеспечивался теми же «нефтедолларами». Заработанные всей страной миллиарды, к сожалению, не были эффективно использованы на проведение модернизации экономики страны, которая обусловливалась потребностями научно-технической революции последней трети XX в. Хотя на Западе было закуплено немало современного промышленного оборудования, должного усиления инвестиционный процесс так и не получил: капитальное строительство не справлялось с возведением новых цехов, а закупленная новая техника физически и морально устаревала еще до монтажа.

В результате в конце 1970-х годов экономический рост страны стал существенно замедляться. За 10-15 лет (с 1970 до 1985 г.) годовые темпы роста основных показателей национальной экономики (совокупный продукт, национальный доход, продукция промышленности, капитальные вложения) снизились в 2-3 раза [Народное хозяйство, 1987, с. 8]. Даже официальная текущая и итоговая советская экономическая статистика того времени не могла скрыть, что экономический рост обеспечивался только экстенсивным фактором - увеличением занятости, тогда как показатели интенсивности и эффективности практически не росли.

Зависимость экономики от сырьевого экспорта определила и сложности с оплатой необходимого стране импорта. Как только конъюнктура продаж нефти и газа на мировых рынках ухудшилась, резко упал импорт. В результате только за 1985-1987 гг. внешнеторговый оборот в фактических ценах снизился на 9,3%, а основное падение пришлось на позиции потребительского импорта (хлопок, масло, сахар, ткани) [Народное хозяйство, 1987, с. 6, 602-607].

Общий застой наблюдался и в сельском хозяйстве. В 1970-е годы с особой силой стали проявляться долговременные негативные последствия репрессивной коллективизации, которая разрушила традиционную структуру аграрного воспроизводства, и различных необоснованных экспериментов в 1950-1960 гт.

Самым неблагоприятным было положение в районах традиционного земледелия Центральной России, особенно пострадавших в период Великой Отечественной войны и усилившейся после войны миграции в города. Для подъема и развития этих территорий в девятой пятилетке была принята специальная Программа дальнейшего развития Нечерноземной зоны РСФСР. Ее реализация должна была обеспечить подъем хозяйства региона на основе укрепления материально-технической базы сельхозпредприятий, интенсификации, мелиорации, химизации и внедрения достижений науки и техники. Начались строительство огромных животноводческих комплексов, мелиорация болот и лугов, спрямление малых рек и т.п. Однако принципиального прогресса не было достигнуто, и уже в 1982 г. пришлось принимать новую программу по решению аграрных проблем - Продовольственную программу СССР на период до 1990 г.

Нерациональное использование материальных ресурсов в период 1930-1950 гт. сформировало тенденции, которые в более поздний период резко обострили трудности в сырьевом обеспечении народного хозяйства. Проявлением снижения эффективности затрат в экономике стало замедление обновления основных фондов. С 1970 по 1987 г. коэффициент обновления основных производственных фондов снизился на 30% (с 10,5 до 7,4% их балансовой стоимости), а коэффициент их выбытия (т. е. полной замены) практически не изменялся, колеблясь вокруг 2% [Народное хозяйство, 1987, с. 56-57]. Объективно это вело к прогрессивному старению производственного потенциала, накоплению неэффективных фондов, которые требовали поддержания, ремонта, но не давали соответствующей отдачи.

Несмотря на регулярно, начиная с 1960-х годов, ставившуюся руководством страны задачу ускорения производства товаров народного потребления, при распределении капитальных вложений на развитие производственной базы сохранялись пропорции воспроизводства в пользу группы А по сравнению с группой Б.

Это хорошо иллюстрируют данные расчетов, регулярно проводившихся в Научно-исследовательском экономическом институте (НИЭИ) при Госплане СССР (табл. 23). Из этих данных хорошо видно, что в 1980-е годы доля группы А в общем объеме производства и получаемых капитальных вложениях существенно превысила соответствующий уровень 1940-1950-х годов (можно сопоставить с данными табл. 17). Но несмотря на более высокую эффективность капиталовложений в группу В с точки зрения роста общественного производства, их доля в экономике продолжала снижаться.

Таблица 23

Изменение пропорций промышленного производства в экономике СССР в 1970-1980 гг.

Расчеты, проводившиеся в НИЭИ при Госплане СССР, также показывали, что постоянно растущий избыток рабочих мест в машиностроении к середине 1980 г. составил 45% от их общего числа, а по промышленности в целом почти достиг 27% (8,9 млн человек) [Мал- мыгин, с. 84-85]. По другим, менее технологически обеспеченным отраслям такой процент, очевидно, был еще выше. При ликвидации избыточных рабочих мест только в промышленности имелась возможность высвободить 100 млн м 2 производственных площадей и сэкономить 30 млрд руб., или более 30% государственных производственных капитальных вложений [Малмыгин, с. 84-85; Народное хозяйство, 1987, с. 57].

Но даже эти выводы собственной отраслевой (плановой) науки практически никак не влияли на решения государственного управления при реальном распределении ресурсов в экономике на рубеже 1980-х годов.

Многолетний дефицит потребительских товаров, трудности обеспечения ресурсными фондами даже установленных плановых заданий привели к тому, что характерной и всеобщей чертой советской экономической системы стало развитие теневой экономики. Возникали целые частные предприятия, работающие на неучтенном (сверхплановом) сырье и продающие дефицитную продукцию через государственную торговую сеть. Даже по официальным оценкам, незаконный оборот доходов в конце 1980-х годов достиг 60-70 млрд руб., что составляло 9-10% национального дохода страны [Социальное развитие СССР, 1989, с. 9, 127].

Двоемыслие и двойная бухгалтерия при ведении хозяйства были присущи в своих специфических групповых формах всем слоям советского общества, как управленцам, так и населению. В это время подпольные миллионеры, подкупая власти, стали создавать мафиозные структуры, господствовавшие на потребительском рынке.

Однако искаженная статистика на основе двухуровневой системы плановых цен и инерционное планирование от достигнутого уровня все более скрывали реальные процессы, делали их непонятными и неприемлемыми для менталитета высшего экономического руководства. В середине 1980-х годов новые руководители Госплана СССР Н.И. Рыжков, Ю.В. Маслюков и другие, сменившие его многолетнего председателя Н.К. Байбакова, продолжали игнорировать такие понятия, как инфляция, негосударственное перераспределение продукции и денежных доходов.

Оценка уровня экономического развития СССР производилась на основе цен и финансовых показателей официальной советской статистики. Но исходя из этих данных получалось, что за 70 лет

(1917-1987) национальный доход страны вырос в 148,5 раза [Международный ежегодник, 1978, с. 100; Народное хозяйство, 1987, с. 8).

Сопоставим эти данные с характеристиками национального дохода в 1913 и 1985 гг. в России и США [см. табл. 9; Ханин, с. 57; Джинчарадзе, гл. 2-3]. Если учесть прирост населения в СССР (в 1,5 раза) и США (в 2,5 раза), рост национального дохода в США (в 10 раз), получим следующие цифры: за этот период производство национального дохода надушу населения в России (СССР) выросло в 100 раз, а в США - в 4 раза. Тогда соотношение абсолютных уровней национального производства между странами должно измениться с 25 до 370% в пользу СССР, а на душу населения - с 15% в 1913 г. до 375%. Понятно, что это не соответствует никаким статистическим характеристикам экономик СССР и США в середине 1980-х годов.

С точки зрения долговременного анализа экономики России XX в. можно выделить несколько периодов реального снижения уровня потребления и уровня жизни: 1914-1921 гт., начало 1930-х годов, 1940- е годы, начало 1960-х годов, начало 1980-х и 1990-е годы. Следует также учитывать существенное начальное отставание уровня жизни населения России от уровня развитых рыночных стран перед началом Первой мировой войны. В результате повторяющиеся периоды снижения и торможения роста уровня жизни фактически законсервировали отставание России.

В 1980-е годы стало возможным появление новых, сначала чисто теоретических, а затем и расчетных статистических научных исследований, которые критично анализировали официальные данные советской статистики о темпах развития экономики. В результате реальная картина развития советской экономики за несколько десятилетий выглядит существенно иной, а представление о высоких темпах ее развития в 1930-1950 гг. - сильно преувеличенным. В гл. 15 частично уже приводились расчеты одного из лидеров этого научного направления Г.И. Ханина. Рассмотрим их за период 1960-1980 гг. (табл. 24).

Эти расчеты показывают, что темпы развития экономики СССР за длительный период не отличаются принципиально от темпов развития других индустриальных стран. В то же время в период 1960- 1980 гг. отчетливо прослеживается тенденция замедления роста производительности труда и снижения фондоотдачи, роста материалоемкости и фондоемкости. В итоге рост основных производственных

Таблица 24

Динамика показателей эффективности общественного производства в СССР (индекс роста к предыдущему периоду)

Сразу же после октябрьского переворота 1917 г. экономика страны попала в тиски военного коммунизма. По существу это была безумная попытка быстро реализовать на практике теоретические идеи Маркса о ликвидации рынка и товарно-денежных отношений, заменив их прямым продуктообменом. Параллельно решалась задача ликвидации буржуазии как класса с помощью ее якобы естественного могильщика - пролетариата. Период "военного коммунизма" характеризовался насиль­ственным изъятием у крестьян зерна и других продуктов в пользу городских жителей, национализацией, а также введе­нием карточной системы. И дея содружества рабочего класса и крестьянства, серпа и молота была развеяна в пух и прах явно антикрестьянской направленностью политики Ленина.

Многие жесткие государственные административные струк­туры, созданные во время Первой мировой войны в Германии и России, послужили прообразом управления экономикой страны и ее планирования большевиками в годы "военного коммунизма". Образно выражаясь, можно сказать, что вся управленческая инфраструктура большевиков вышла из пепла Первой мировой войны.

Если быть точным, то борьба с рынком началась не в 1918 г. и не большевиками, а в 1915 г. буржуазно-помещичьим царским правительством.

Военно-административные методы управления, введенные в годы Первой мировой войны в России, проявились особенно

ярко в 1915 и 1916 гг. в практике продразверстки, направленной прежде всего на насильственное изъятие овса для нужд кавале­рии, хлеба и некоторых других продовольственных продуктов с помощью военизированных отрядов. В 1915 г. были введены твердые цены на казенные сделки по овсу и другим зерновым, а также издан закон, разрешающий вводить запреты на мест­ный вывоз зерновых и даже их реквизицию. Хлебные губернии были опоясаны заставами и запретами, другие же губернии оказались без притока хлеба и иных продуктов питания.

Временное правительство в 1917 г. не только восприняло эту практику, но и значительно расширило ее. В марте 1917 г. им было принято постановление, состоящее из двух частей:

1) об обеспечении снабжения государственных и общест­венных учреждений, путей сообщения, заводов и предприятий, работающих на нужды обороны, металлами и топливом;

2) об учреждении общегосударственного Продовольствен­ного комитета для выработки общепродовольственного плана под руководством Министерства земледелия.

Позднее, в июне 1917 г., были созданы Экономический со­вет и Главный экономический комитет (ГЭК) для выработки "общего плана организации народного хозяйства и труда, а также для разрешения законопроектов и общих мер по регули­рованию хозяйственной жизни". Это были прообразы будущих ВСНХ и Госплана, созданных большевиками сразу же после октябрьских событий.

Временное правительство ввело государственную монопо­лию на зерно и уголь, что означало насильственное отчужде­ние этих товаров по твердым ценам в общегосударственный фонд для дальнейшего распределения. Стоял вопрос не только о расширении продразверстки, но и о введении в стране обязательной трудовой повинности, принудительном синдици-ровании, государственном установлении цен и заработной платы, об отказе от свободы торговли.

В декабре 1917 г. был создан Высший совет народного хо­зяйства (ВСНХ), началась широкомасштабная национализация не только бывших ранее частными заводов, фабрик и мелких мастерских, не говоря уже о торговле, банках, но и земли. Идейный противник большевиков Г. Плеханов предупреждал, что реализация идеи национализации земли приведет к установлению в России "экономического порядка, лежащего в осно­ве всех великих восточных деспотий", что большевизм - это китайщина", "антиреволюционный", "реакционный" поворот колеса русской истории к азиатскому способу производства

Другой против­ник большевиков, известный российский экономист Б. Бруц-кус, писал в 1922 г.: «Марксистский социализм отрицает рынок и рыночные цены как регуляторы производства, как регулято­ры распределения производительных сил... Совершенно оче­видно, что экономическая система, которая не располагает механизмом для приведения производства в соответствие с общественными потребностями, несостоятельна. Стремясь пре­одолеть "анархию капиталистического производства" социа­лизм может повергнуть народное хозяйство в "суперанархию" по сравнению с которой капиталистическое государство являет собой картину величайшей гармонии»2.

В годы "военного Коммунизма" в стране было введено жест­кое государственное бюрократическое управление всей эконо­микой, стали разрабатываться планы производства и распреде­ления отдельных продуктов, составляться балансы зерна и топлива. В 1920 г. был утвержден план ГОЭЛРО - план элек­трификации России. К концу года уже около 2/3 промышленных предприятий в стране было национализировано. Темпы нацио­нализации в 1918-1920 гг. были намного быстрее темпов прива­тизации в 1992-1998 гг., да и сам процесс национализации был более радикальным.

Впервые в мировой истории государство ликвидировало огромную массу частных собственников, частных производите­лей и возложило на себя целиком и полностью задачу по организации и управлению всей экономикой страны. Всерьез и надолго одним из возможных критериев социально-экономи­ческого развития СССР стал показатель доли социалистического (или государственного) сектора в хозяйстве, который стал быстро расти.

Ликвидация денег, отмена рынка и товарно-денежных от­ношений привели к масштабной натурализации экономики. Социализация и натурализация экономики - важные послед­ствия большевистской революции 1917 г.

Однако в результате Первой мировой войны, Гражданской войны и национализации объем производства и численность рабочей силы в России резко сократились. Национальный доход в 1921 г. составил лишь 44,7% уровня 1913 г., промыш­ленное производство попросту рухнуло (падение в 7 раз), про­дукция сельского хозяйства уменьшилась на 1\.3, а численность рабочих в промышленности - на 45%. Войны, социализация и натурализация экономики привели к распаду финансовой и де­нежной систем страны.

Как писал в 1925 г. советский экономист Д. Кузовков, "про­летариат и его идеологи уже исторически выработали в себе отрицательное отношение к деньгам как символу капиталисти­ческой эксплуатации; в последние же годы перед революцией это отношение было еще более углублено дезорганизацией денежного обращения. При таких настроениях среди пролета­риата легко случилось, что дезорганизация денежной системы, постепенное отмирание денег и появление натуральных отно­шений стало рассматриваться не как величайшее несчастье, свалившееся на голову поглощенного борьбой пролетариата, а как положительное явление, которое знаменует собой новый шаг вперед в борьбе против капитализма; начавшаяся натура­лизация хозяйства, созданная разложением финансовой сис­темы и денежного обращения, была принята и приветствова­лась как переход к безденежно-плановому хозяйству"1.

Вчерашние полуграмотные рабочие и крестьяне заняли кресла директоров заводов и фабрик, руководителей различных организаций, ведомств и министерств. Они управляли прими­тивным производством и продуктообменом, руководствуясь не знаниями или профессионализмом, а классовым чутьем и "сознанием масс", внутренней убежденностью в своем превос­ходстве. В это же время были созданы Госплан, Наркомат труда, другие экономические наркоматы, включая отраслевые, т. е. прототип будущей сталинской политической и экономической иерархии, советской структуры управления и централизованно­го планирования. Советский экономист И. Рейнгольд писал в 1930 г., что в годы "военного коммунизма" каждая отрасль промышленности «работала на "государственный котел", по­лучая определенное задание, и не должна была заботиться об обеспечении процесса воспроизводства; государство и его регулирующие органы должны были дать все необходимое, передвигая материальные ценности из одной отрасли в другую и отмечая эти передвижки лишь бухгалтерскими записями»1.

Полная натурализация хозяйственных отношений в стране (лишь 7% хозяйственных связей опосредовались деньгами) плюс огромная денежная эмиссия привели к значительному обесценению рубля, а следовательно, и налогов. Взимание на­логов становилось все более бессмысленным. Поэтому специ­альным декретом решено было их отменить в начале 1921 г., но декрет не успел пройти процедуру утверждения, так как был введен нэп, хотя Наркомат финансов специальным цирку­ляром уже прекратил взимание всех налогов в денежной форме.

Надо отдать должное Ленину, который признал поражение революции в годы "военного коммунизма" и настоял на пере­ходе к нэпу. В целом же в борьбе против рынка большевики потерпели тяжелое политическое и экономическое поражение. Как сказал Ленин, "военный коммунизм" в России прова­лился. В 1921 г. он писал: "Мы рассчитывали - или, может быть, вернее будет сказать: мы предполагали без достаточного расчета - непосредственными велениями пролетарского госу­дарства наладить государственное производство и государствен­ное распределение продуктов по-коммунистически в мелко­крестьянской стране. Жизнь показала нашу ошибку"2.

Период нэпа (1921-1928 гг.) начался с замены продраз­верстки продналогом, с развития товарных отношений между городом и деревней. В результате в стране возник рынок, появилась мотивация к труду, были ликвидированы многие административные излишества, столь характерные для "воен­ного коммунизма".

Возврат к рынку не мог не сказаться на оздоровлении эко­номики. Индивидуальные крестьянские хозяйства получили право свободно торговать своими продуктами. Был разрешен наемный труд. Торговля не только возродилась, но и стала расцветать. В промышленности образовывались тресты и другие хозрасчетные объединения. Был ослаблен государственный административный контроль над экономикой. Естественно, что экономика страны стала сразу же набирать силу. В результате всего лишь за семь лет - с 1921 по 1928 г. - промышленное производство возросло более чем в 3 раза, сельскохозяйствен­ное - примерно в 2 раза, а национальный доход утроился. За весь советский период эти темпы были рекордными.

Однако партаппарат и государство сохранили в своих руках все созданные ранее рычаги административного управления экономикой. Более того, вся крупная промышленность остава­лась государственной собственностью.

И тем не менее надо признать, что нэп как целостная или комплексная система не сложилась. Да она и не могла сложить­ся, так как у Ленина не было и не могло быть четкой концеп­ции социалистического рынка, или товарно-денежных отно­шений в условиях социализма. Против нэпа выступали и многие его сподвижники. Более того, Ленин считал нэп вре­менным отступлением и вовсе не призывал к ослаблению госу­дарственного и партийного контроля над экономикой и об­ществом. После X съезда партии он даже призывал сохранять террор. Он писал: "Величайшая ошибка думать, что нэп по­ложит конец террору. Мы еще вернемся к террору, и террору экономическому"1. Уже в 1925 г. правительство вновь стало вводить контроль над ценами, а кредиты выдавать в административном порядке. Начиная с 1926 г. командно-административная государствен­но-распределительная система стала интенсивно укрепляться, плановое начало и авторитарный централизм все более завое­вывали плацдарм в экономике и обществе, ослабляя роль товарно-денежных отношений и рынка. Началась реорганиза­ция ВСНХ, усилилось его административное вмешательство в экономику, укреплялись Госплан СССР и ЦК ВКП(б). Рынок вытеснялся на обочину, а его место занимали прямые централизованные указания, что производить и кому распределять. Детальные плановые задания трестам, спускаемые "сверху", праюически ликвидировали хозяйственную самостоятельность предприятий, делали ненужными и даже наказуемыми всякую их инициативу и предприимчивость, если она выходила за рамки, определенные "сверху".

Стали оживать (и очень быстро!) "ценности" "военного коммунизма", связанные с резкой заменой рыночных отноше­ний на нерыночные, бестоварные, бартерные. Вновь во весь рост встал вопрос о социализации и натурализации экономики страны. К 1928 г. появились дефицит, очереди, нормированное распределение продукции, карточки, отмененные, было, в период нэпа.

Все годы нэпа характеризовались важными внутренними противоречиями в экономике, которые также "украшали" эконо­мическую историю страны: между планом и рынком; между централизмом, административным управлением и экономиче­ским регулированием; между консервативным и либеральным крылом в руководстве страны, его партийно-хозяйственном аппарате.

Отход от нэпа начался практически в 1926 г., и в 1928 г. он был завершен. С 1929 г. начался "великий перелом" - период индустриализации, сутью которой стало формирование на осно­ве троцкистских идей сталинской модели социализма, сталин­ской модели экономики и экономического механизма. Именно индустриализация определила характер хозяйственного разви­тия СССР на последующие десятилетия, взлет и падение "реального социализма" как системы.

На протяжении периода индустриализации (1928-1940 гг.) Сталин практически воссоздал в стране "военный коммунизм", ввел, резко усилил и укрепил командно-административный механизм управления, частью которого стала система всеохваты­вающего централизованного управления экономикой. Однако в отличие от "военного коммунизма" 1918-1921 гг. "военный коммунизм" периода индустриализации был тщательно подго­товлен сознательным и планомерным отходом от нэпа, проведе­нием острых дискуссий политиков и экономистов разных на­правлений.

Была создана командно-админи­стративная, или планово-распределительная, система в духе древних восточных цивилизаций в рамках азиатского способа производства с грандиозным партийно-хозяйственным аппара­том, действующим по армейскому принципу единоначалия.

Владение так называемой государственной собственностью давало этому аппарату возможность манипулировать огромны­ми ресурсами и миллионами людей прежде всего в его соб­ственных интересах и в интересах мировой революции. Во главе этого аппарата стоял он, Сталин, - Генеральный секре­тарь Коммунистической партии Советского Союза, единолич­но властвовавший над огромной страной и ее народом в таких масштабах, каких ни один русский царь никогда не имел.

Главным орудием строительства нового общества была партия, организованная централистски, с жесткой дисциплиной, по словам Сталина, орден меченосцев.

Комитет госбезопасности (КГБ) имел свои ячейки или сво­их представителей во всех иных управленческих иерархиях, во всех без исключения субъектах общественной жизни страны, включая студенческие аудитории, с целью тотальной слежки за людьми. Как и в случаях электрификации, коллективизации или химизации "всей страны", для СССР была характерна ее сплошная "кагэбэзация". За время правления Сталина стала сокращаться доля ин­теллигенции в системе управления и политики, в том числе в области культуры, науки, искусства. Определяющие места занимали люди, чей интеллект и культура были в последнем ряду качеств, необходимых руководителю. Уже в 1925 г. среди членов партии насчитывалось около 30 тыс. полностью негра­мотных, которые не могли ни читать, ни писать. Делегаты XVI съезда партии (1930 г.) имели в основном лишь начальное или неполное среднее образование. Партия превращалась в послушное орудие руководящей хунты, личной власти.

Сверхцентрализация исполнительной власти и господство государственной идеологии подавляли представительную и судебную ветви власти, что сделало их марионеточными. Право и правосудие оказались парализованными, демократические институты не получали развития, а само понятие гражданского общества было объявлено буржуазным и враждебным народу домыслом. Отход от принудительной идеологии грозил терро­ром, широкое развитие получила цензура. Когда сейчас мы с горечью говорим о криминализации на­шего общества, не следует забывать, что этому предшествовало господство по сути криминальной организации - аппарата пар­тии, хозяйственников и КГБ, чье господство знаменовалось не только политическими репрессиями, но и крайней бесхозяй­ственностью, своекорыстием. Правда, формально слово "крими­нальная" в последнем случае можно оспорить. Ведь почти все делалось в соответствии с законами и правилами, актами, призванными легализовать преступный "правопорядок"-

Таким образом, по существу, бюрократический аппарат был управленческой структурой одной криминальной организации - "реального социализма", органом одного всемогущего прави­теля-диктатора, своего рода крестного отца всей страны. Правила игры были суровы: все люди делились на тех, кто руково­дит ("начальник"), и на тех, кто им подчиняется ("подчинен­ные"). Управленческая номенклатура получила невиданные при­вилегии. Это и шикарные квартиры, дачи, машины с шофе­ром, лучшие медицинские учреждения, санатории, поездки за границу, спецпайки и т. д. И все бесплатно, за счет госбюдже­та, т. е. налогоплательщиков. Ничего подобного на Западе не было и быть не могло.

Партийно-хозяйственный аппарат стал главной опорой по­литического руководства и правителя-диктатора, обществен­но-политическим классом. Государство вновь стало напрямую и во всех деталях руководить экономикой, централизованное планирование приобретало все большую жесткость и директивность, хозяйственные и властно-полити­ческие отношения слились воедино.

Многие считали, что новое общество, которое создавалось в СССР, должно быть идеальным с точки зрения как эффектив­ности производства, так и уровня народного благосостояния. Темпы роста производства искусственно форсировались для доказательства "преимуществ" нового общественного строя. Выступая на январском (1933 г.) Пленуме ЦК ВКП(б), И. Ста­лин говорил: "Осуществляя пятилетку и организуя победу в области промышленного строительства, партия проводила по­литику наиболее ускоренных темпов развития промышленности. Партия как бы подхлестывала страну, ускоряет ее бег вперед"1.

Другой партийный "вождь", М. Калинин, обратился к сво­им слушателям со словами: "Вы должны толкать и возбуждать промышленность, как дрожжи, как микроб-возбудитель"2.

Темпы роста производства, основанные на официальных чанных, казались тогда очень высокими, свидетельствовав­шими о явном успехе нового общественного строя. (Так они и воспринимались в мире, особенно на фоне глубокого эконо-мического кризиса 1929-1933 гг. на Западе.) По этим данным, например, национальный доход страны с 1928 по 1940 г. возрос почти в 4,5 раза; капитальные вложения - в 6,7; промышлен­ное производство - в 5,8 раза. Однако в действительности темпы были намного ниже.

Более того, первый пятилетний план, о котором говори­лось, что он был выполнен за 4 года и 3 месяца и в котором содержались совершенно волюнтаристские задания, на деле вообще не был выполнен. По свидетельству О. Лациса, ни один натуральный показатель в заданный срок не был достиг­нут. В 1932 г. вместо намеченной выплавки чугуна 17 млн т на деле было выплавлено 6,2 млн т, а запланированный уровень был достигнут лишь в 1950 г.

Запланированный на 1932 г. уровень производства угля и тракторов был достигнут лишь в 1933 г., нефти и железной руды - в 1934 г., электроэнергии, стали, проката и автомоби­лей - в 1935 г., бумаги и картона - в 1936 г., хлопчатобумаж­ных тканей и сахарного песка - в 1951 г., шерстяных тка­ней - в 1956 г. В целом по тяжелой промышленности задания первой пятилетки на 1932 г. были достигнуты в середине второй, а по товарам народного потребления - лишь в пятой и шестой пятилетках.

Такими были плановый напор и энтузиазм лжи в годы ста­линской индустриализации. Страна продолжала играть роль исторического испытательного полигона для коммунистиче­ской практики тоталитаристскими методами.

Индустриализация, проведенная Сталиным, была направ­лена на всемерное развитие тяжелой промышленности, строи­тельство гигантских заводов, которые не поддаются перестрой­ке, переориентации на меняющиеся спросовые или рыночные мотивы, а способны лишь "клепать" из года в год одну и ту же продукцию в соответствии с плановыми заданиями. Основным законом такого производства, как уже отмечалось, была мак­симизация темпов роста на базе максимизации потребления всех видов ресурсов: труда, капитала, сырья, основных фон­дов, земли. Марксисты были уверены, что все крупное лучше и эффективнее малого. Да и для плановых и управленче­ских ведомств крупные объекты было легче и удобнее контро­лировать.

В довоенный период создавался так называемый экономиче­ский динозавр невероятных размеров, который все расширялся и тяжелел. Одновременно происходило интенсивное наращива­ние всеохватывающей власти партии и государства как самодо­влеющего монстра, возвышающегося над всем обществом и над каждым отдельным человеком. Осуществилась давняя идея Ленина о превращении экономики в единую фабрику, в которой отдельные ее цехи и участки - это целые отрасли народного хозяйства и предприятия, работающие по единому предприятиями стали осуществляться по безналичному расче­ту. Коммерческое кредитование предприятий заменили пря­мым банковским кредитованием всего народного хозяйства. Был введен налог с оборота, ставший вскоре основным источ­ником дохода государственного бюджета. Появились принуди­тельные займы, стала расти коррупция среди советских чинов­ников постоянно разбухающего управленческого аппарата.

Особый случай в этом социалистическом угаре представляло сельское хозяйство. Отрасль, насчитывающая 25 млн крестьян­ских хозяйств, никак не вписывалась в иерархию команд­но-распределительной модели, в концепцию единой фабрики, поэтому подверглась насильственной трансформации в колхоз­но-совхозную систему, точнее, в систему аграрных фабрик, которыми уже можно было управлять и которые в соответствии с плановым заданием должны были гарантированно отдавать значительную часть своей продукции государству. По существу речь шла о возрождении продразверстки. В этом и состояла суть насильственной сталинской коллективизации.

Совхоз ничего не покупает и не продает... В совхозах не принято говорить: "продал зерно, мясо". "Сдал" - вот слово, которое точно отражает характер отчуждения совхозной продук­ции. Даже цены здесь называются не "продажными" или "заку­почными", а "сдаточными"»1.

Все, что говорится в этой цитате о совхозах, в полной мере относится и к колхозам, которые в скором времени, так же как и совхозы, почти сплошь стали убыточными, а социалистиче­ское сельское хозяйство стало жить за счет промышленности.

Коллективизация была неразрывно связана с политикой раскулачивания, уничтожения зажиточной, наиболее произво­дительной и эффективной части крестьянства - кулачества. Были изгнаны со своей земли и отправлены в ГУЛАГ и на поселение миллионы людей.

К 1937 г. коллективизация была завершена. В стране по­явилось 243,7 тыс. колхозов, объединивших 93% крестьянских хозяйств. И если до коллективизации заготавливалось в сред­нем ежегодно 10 млн т зерна, то в годы коллективизации - по 22-25 млн т при спаде сбора зерновых.

Сталинская пропаганда вещала на весь мир, что в СССР соз­дано самое передовое в мире, механизированное сельское хозяйство. По указанию Сталина в Москве была построена грандиозная выставка достижений сельского хозяйства. На деле же сельское хозяйство страны погрузилось в пучину полной разрухи и стало самой неэффективной отраслью в экономике

В нарушение ранее признанного принципа "землю - кре­стьянам" большевики согнали крестьян со своей земли, разру­шили веками наработанные механизмы и институты, перечерк­нули естественное многообразие крестьянской жизни, подвергли ликвидации былую многоукладность в экономике. Перестройка шла по известному ленинскому принципу: одна контора, одна фабрика с равенством труда и его оплаты; все работают по найму у государства без гарантии личных свобод, независимых источников существования, без владельческих *прав.

Система централизованного планирова­ния и партийной дисциплины усиливалась из года в год. Новые большевики, пришедшие на смену старым большеви­кам-ленинцам, и построенный ими "реальный социализм" действительно встряхнули и пробудили огромную страну с ее традиционным укладом. Партия всегда требовала как полного напряжения волевых усилий, так и ресурсного обеспечения производства. И хотя до сих пор такие методы работы кому-то представляются великим свершением, на самом деле то был период становления тоталитарного общества, преступной, ка­зарменной, неправовой, недемократической политической сис­темы, неэффективной экономической модели. Строительство нерыночного и недемократического общественного строя в корне подорвало доверие к социалистической идее вообще.

В 30-х годах особенно явственно обозначился процесс со циализации советской экономики, искусственного вымываппч всех традиционных, несоциалистических форм хозяйствошмич и собственности. Проводилась сознательная атака не только на мелкое предпринимательство и остатки нэпа, но и на товарно-денежные, рыночные отношения в обществе и экономике.

Критерием успеха в экономическом строительстве считался рост доли рабочих и колхозников в общей численности насе­ления и занятых в хозяйстве, рост государственной собствен­ности в экономике.

В результате индустриализации и коллективизации частный сектор в экономике страны практически был доведен максимум до 1%. Абсолютно господствующее положение занял экономиче­ски неэффективный, находящийся под полным партийным и государственным контролем социалистический сектор. Вместе с тем, несмотря на якобы сплошную социализацию и построение социализма "окончательно и навсегда", в стране частично дей­ствовал и рыночный механизм в виде колхозных рынков, а также теневой, т. е. нелегальной, экономики. Его действие было либо ограничено четкими рамками, либо осуществляйтесь под­польно. Но именно эти элементы рыночного механизма в бу­дущем оказались в числе факторов крушения советской казар­менной экономики.

Все отмеченные "успехи" в социалистическом строитель­стве не предотвратили войну с фашистской Германией, уве­ренной в слабости Советского Союза. Следующий период в развитии советской экономики связан с Великой Отечествен­ной войной, вновь потрясшей весь народ.

Война была драматическим испытанием для страны. Народ выдержал его, но какой ценой? Реальная цена победы оказа-нась невероятно огромной. Скорее всего, за всю историю чело­вечества ни одна страна мира не знала подобной цены. На СССР пришлось более 40% всего материального ушп и " нанесенного человечеству Второй мировой войной. Страна потеряла в войне 30% своего национального богатства. Общие- материальные потери, включая прямые военные расходы, издержки по эвакуи ции промышленных предприятий, потери в доходах: населен и ч и предприятий в результате прекращения производства, составили 2569 млрд руб. в довоенных ценах (1941 г.). Но особенно тя>11 лыми были людские потери. Прямые потери населения в годы войны составили 26-27 млн человек, косвенные (из-за пади т. рождаемости)- 22-23 млн, всего- 48-50 млн человек. Ня Восток, на расстояние от 3 до 5 тыс. км, было эвакуирон.ш. 1360 крупных предприятий, в восточных районам страны па строено 2250 крупных предприятий. Все это происходило I условиях смертельного военного противоборства э битвы под Москвой и Ленинградом, приближения фашистских войск к Сталинграду и Кавказу. Ни одна другая воюющая держава не испытывала ничего подобного. Страна постепенно переходи-и на жесточайший режим военного времени.

Выделяется три этапа в развитии военной экономики Советского Союза. Первый приходился на вторую половину 1941 - первую половину 1942 гг. Это был самый сложный этап в истории Советского государства, когда от него была отторгнута территория, на которой до войны проживало 40% населения, производилось 68% чугуна, 58% - стали и алюминия, 40% - железнодорожного оборудования, 65% - угля, 84% - сахара, 38% - зерна.

На этом этапе были приняты меры по налаживанию деятельности промышленных предприятий в восточных районах страны. В течение года сюда удалось эвакуировать около 2,5 тыс. промышленных предприятий. 700 из них принял Урал.

На втором этапе, который пришелся на вторую половину 1942 г. - 1944 г. советская военная экономика, стала действовать как хорошо отлаженный механизм. Уже к концу 1942 г. СССР выпускал больше вооружений, чем фашистская Германия. К концу войны советская страна производила самолетов, танков, артиллерийского и автоматического оружия больше, чем все другие страны, участвовавшие во второй мировой войне, уступив лишь США по производству самолетов. Урал в годы войны давал 40% военной продукции.

Во время войны Советский тем не менее советский Союз сумел организоватьь выпуск военной продукции в огромных количествах,

превысивших соответствующее производство не только в фашистской Германии, но и в раде случаев в США. СССР превосходил США по производству танков, гаубиц иавтоматов. Столь важные успехи в развитии военной экономике и к годы войны были связаны не только с силовым командым перераспределением ресурсов в интересах фронта (всем нам памятен лозунг: "Все для фронта, все для Победы!"), но и с предоставлением многим военным заводам самостоятельности в силу резкой перегрузки обязанностями по руководству военными действиями. Поскольку уже в 1944 г. стало ясно, что советская экономика произвела такое количество вооружений, которого достаточно для обеспечения победы, во второй половине 1944 г. были приняты меры по частичной реконверсии промышленных предприятий, и начался третий этап в развитии советской экономики, который продолжался до конца войны. Необходимость этого объяснялось тем, что производство предметов потребления в Советском Союзе находилось в годы войны на уровне начала 20-х гг., а сельское хозяйство было в жесточайшем кризисе.

В годы Великой Отечественной войны коренным образом изменился быт советских людей. Практически все они изменили свои жизненные условия. Мужское население было мобилизовано в армию, численность которой достигла 11 млн. человек. На промышленное производство пришли женщины, дети, вчерашние крестьяне. Их труд в годы войны был тяжелым, с продолжительным рабочим днем, практически без выходных дней и отпусков. Чтобы обеспечить себе поддержку крестьянства, правительство вынуждено было отменить некоторые ограничения, введенные в период коллективизации. На это оказало влияние стремление немцев на оккупированной территории провести деколлективизацию. Крупной уступкой советскому крестьянству в годы войны явилась ставка на его личные интересы. Были разрешены в деревне личные подсобные хозяйства, и крестьяне получили определенную свободу в реализации продукции из подсобных хозяйств. Кроме того, именно для крестьянства полученная свобода вероисповедания была наиболее актуальной.

Уже в июле 1941 г. на карточное снабжение было переведено население Москвы и Ленинграда. В 1942 г. карточками обслуживалось 62 млн. советских людей, а в 1945 г. - 80 млн. Все население страны по уровню потребления было разбито на несколько категорий, в зависимости от трудового и военного вклада, при этом нормы их снабжения по карточкам существенно колебались. Всю войну в стране функционировали колхозные рынки, на которых по высокой цене можно было приобрести продукты питания. Однако это мог сделать далеко не каждый человек, ибо на Урале 1 кг мяса стоил больше, чем получал в месяц рабочий. С апреля 1944 г. была введена система коммерческих магазинов и ресторанов.

В результате промышленное производство в нищых районах страны за военные годы удвоилось, в том т. не па Урале оно возросло в 3,6 раза, в Сибири - в 2,8 раза.

Цена победы была невероятно велика Экономические последствия войны. Война нанесла тяжелый удар по экономике СССР. Все, что создавалось в западных районах страны в годы первых пятилеток, оказалось разрушенным. Было уничтожено 1710 городов и поселков городского типа, 70 тыс. сел и деревень, взорвано и выведено из строя 31 850 заводов и фабрик, 1135 шахт, 65 тыс. км железнодорожных путей. Посевные площади сократились на 36,8 млн. га. Была утрачена примерно треть национального богатства страны.

Однако самыми тяжелыми были людские потери. Война унесла жизни почти 27 млн. человек. Население страны сократилось за годы войны почти на 18% (со 196,8 до 162,4 млн. человек). Численность инвалидов военной поры превышала 2,5 млн. человек.

Возрождение разоренной экономики начиналось сразу по мере освобождения родной земли. В 1943 г. было принято постановление партии и правительства "О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации". Героизм тружеников тыла был не меньшим, чем бойцов на фронте. Освобожденные районы страны уже в 1944 г. да­ли стране свыше половины общегосударственных заготовок зерна, четверть объема произведенного мяса и птицы, около трети молочных продуктов.

Однако как центральная задача восстановления хозяйства страны встала перед народами СССР лишь после окончания войны.

Экономические дискуссии. В августе 1945 г. Госплану СССР (который возглавлял Н. А. Вознесенский) было поручено подготовить проект четвертого пятилетнего плана. В ходе его разработки были высказаны самые различные предложения о том, каким образом можно быстро добиться возрождения экономики страны.

Припомнили и опыт НЭПа. Предлагалось, как и тогда, перейти к свободной торговле продукцией сельского хозяйства, акционировать промышленное производство, реформировать денежную систему, введя золотое содержание рубля, открыть наряду с государственными кооперативные магазины. Звучали и призывы к ликвидации колхозов из-за их неэффективности. Для достижения новых рубежей в развитии экономики предлагалось больше прав предоставить регионам.

Однако этим дискуссиям подвел черту Сталин. Было принято решение о продолжении предвоенного курса, основанного на внеэкономическом принуждении, сверхцентрализации в планировании и управлении экономикой. В вышедшей в 1952 г. работе Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР" вновь отстаивались идеи преимущественного развития тяжелой промышленности, ускорения полного огосударствления собственности и форм организации труда. Не допускалось и мысли об использовании рыночных механизмов. Для объяснения постоянной нехватки самых необходимых продуктов и товаров в стране было выдвинуто теоретическое положение о том, что при социализме растущие потребности населения будут всегда обгонять возможности производства.

Четвертая пятилетка. Пятилетний план был принят весной 1946 г. Он предусматривал восстановление довоенных объемов промышленного производства за первые три года. К концу пятилетки была поставлена задача превысить эти показатели почти в полтора раза.

Нет необходимости долго доказывать, что управление любым процессом требует точных знаний о его состоянии в прошлом и настоящем. Это в полной мере относится и к экономике. Положение хозяйственного руководителя любого уровня, лишенного достоверной экономической информации, можно сравнить с положением капитана судна, отправляющегося в путь по заведомо ошибочной карте. Случается, и с верной картой не попасть в порт назначения, а с неверной попасть туда, скажет любой моряк, и вовсе мудрено. Между тем в течение многих десятилетий приходилось управлять экономикой в условиях, когда многие показатели, ее характеризующие, оценивались нашей статистикой грубо ошибочно. Об этом уже с конца 20-х годов многократно писали советские экономисты, но их сетования на неточность экономической информации оказывались гласом вопиющего в пустыне. Напомним кратко, о чем идет речь.
В руководстве экономикой наиболее широко используются обобщающие стоимостные показатели ввиду их компактности. Эти показатели верно отражают динамику экономических процессов при двух условиях: во-первых, неизменном уровне цен в народном хозяйстве, во-вторых, умении измерять реальное изменение цен. Оба эти условия у нас отсутствовали с середины 20-х годов. Достаточно напомнить, что уровень розничных цен в народном хозяйстве вырос только за 1928 -1950 гг. в 12 раз. В условиях роста общего уровня цен (и издержек) предприятия добивались повышения уровня цен на свою продукцию чаще всего «явочным» порядком, при переходе к новым моделям, маркам, сортам и т. д., когда рост цен на новую про-
дукцию значительно превышал рост качества этой продукции по сравнению с аналогичной старой. Статисти-ческие органы с конца 20-х годов не фиксировали этот скрытый рост цен из-за ликвидации статистики оптовых цен, но и после восстановления этой статистики в конце 50-х годов методов учета скрытого роста оптовых цен не было. Ясно, что вследствие скрытого, не фиксируемого статистикой роста оптовых цен все обобщающие стоимостные показатели вздуваются тем больше, чем больше рост уровня цен в народном хозяйстве. Другим, хотя и менее значительным, источником искажения экономической информации являются приписки объема продукции в натуральном выражении, которые имеются во всех отраслях, но наиболее значительны их размеры в строительстве и на автомобильном транспорте. Так, в последней отрасли, по нашим подсчетам, реальный объем перевозок грузов составляет лишь 20% отчетного.
Побудительным мотивом искажения экономической информации служит стремление предприятий выполнить плановые задания с минимальными усилиями. При этом нередко такое стремление вызвано хотя бы частично нереальностью самих плановых заданий, основывающихся на искаженной экономической информации о динамике развития в прошлом. Так образуется порочный круг: неверная экономическая информация - нереальный план - еще более искаженная экономическая информация. Стремление предприятий к искажению экономической информации не встречает заметного противодействия вышестоящих органов, поскольку выполнение и их планов также зависит от масштабов искажения экономической информации предприятиями.
Аналогичную позицию занимали и плановые органы, одновременно порождавшие эти искажения и оказавшиеся у них в плену. Часто содействовала искажениям и клиентура, которая вследствие недостатков хозяйственного механизма была слабо заинтересована в выявлении этих искажений и нередко закрепляла их документально (чтобы скрыть собственные недостатки в хозяйственной деятельности и по другим причинам). Статистические органы, за некоторыми исключениями (в 1932- 1935 гг., когда статистической службой страны руководил Н. Н. Осинский), не боролись сколько- нибудь активно с этими искажениями как в силу
недостаточного профессионального уровня работников статистической службы, так и из-за отсутствия оценки ее деятельности руководящими органами. В условиях отсутствия гласности не имели эффекта и выступления отдельных экономистов с критикой достоверности экономической информации.
Конечно, при нынешнем хозяйственном механизме есть возможности совершенствования качества экономической информации. И мы о них скажем. Но следует отдавать себе отчет в том, что в условиях жестко централизованного управления экономикой искажений экономической информации в тех или иных размерах избежать нельзя. Они порождаются невозможностью составления достаточно точных планов для отдельных предприятий и тщательного контроля за достоверностью огромного количества экономической информации, незаинтересованностью почти всех хозяйственных органов в получении достоверной экономической информации. Поэтому радикальным решением вопроса в качестве информации является изменение типа хозяйственного механизма в направлении, определенном решениями XXVII съезда КПСС.
Задача получения правдивой информации об общеэкономических показателях была бы неразрешимой, если бы среди огромного количества собираемой у нас экономической информации вообще не было более или менее достоверных данных. К счастью, это не так. Предприятия, где образуется вся экономическая информация, в разной степени заинтересованы в искажении ее отдельных видов и имеют для этого разные возможности. Наиболее подвержены искажению стоимостные показатели. Для этого совсем не нужно преступать закон: скрытый рост оптовых цен официально узаконивается решениями об установлении цены.
Почти столь же безопасен путь приписок, если они документально оформлены, как это происходит на автомобильном транспорте и в строительстве. Коль есть документ, приписка уже вроде и не приписка.
Намного сложнее исказить данные об объемах производства и потребления продукции в натуральном выражении, о вводе конкретных производственных мощностей. Прямые приписки выпуска продукции по закону уголовно наказуемы. Потребление материальных ценностей также исказить трудно: по бухгалтерским, же-
лезнодорожным документам искажение устанавливается быстро. А часто это и невозможно; например, трудно исказить объем потребления электроэнергии. Есть и отдельные стоимостные показатели, завышать или занижать которые предприятия не имеют возможности или не видят смысла. К ним, например, относится себестоимость отдельных видов продукции.
Труднее, когда исходная информация в данной отрасли недостоверна, но отчаиваться и здесь не нужно. Отрасли в народном хозяйстве не существуют независимо друг от друга. Стоит только установить характер зависимости одной отрасли от другой - и задача становится разрешимой. Так, о динамике грузовых автомобильных перевозок можно судить по динамике грузовых железнодорожных перевозок, поскольку грузовой автомобильный транспорт занят преимущественно обслуживанием железнодорожных перевозок.
Коль скоро имеется более или менее достоверная исходная информация, задача получения реальных оценок динамики общеэкономических показателей становится разрешимой1. Не будем останавливаться на деталях. Важно понять общие принципы, главные идеи.
Для получения обобщающих экономических показателей вовсе не обязательно обсчитывать все виды продукции, как это делается сейчас. О положении в народном хозяйстве всегда можно судить по относительно небольшому количеству важнейших видов продукции. Число их, по-видимому, мало, оно может не превышать 100-200 наименований, но роль их так велика, что общая динамика продукции рассчитывается с их помощью достаточно точно. В ряде стран статистики проводили такой эксперимент: рассчитывали при несущественном изменении уровня цен динамику промышленной продукции по всему массиву продукции, большому массиву (около 1000 наименований) и ограниченному (100-200 наименований) кругу важнейших видов продукции. И оказывалось, что все показатели давали примерно одну и ту же картину динамики. И у нас в середине 20-х годов, когда искажения экономической информации были еще невелики, получалась почти оди-
" X а н и н Г. И. Альтернативные оценки результатов хозяйственной деятельности производственных ячеек промышленности.- Известия АН СССР. Серия экономическая, 1981, № 6.
наковая динамика, рассчитанная по всему массиву про-дукции и ограниченному кругу важнейших ее видов, которых было тогда даже меньше 100. Опираясь на динамику (или процент выполнения плана) выпуска важнейших видов продукции, можно с помощью взвешивания их по значимости определить и общую дина-мику по отрасли и всей промышленности.
Вряд ли нужно доказывать, что технико-экономические соотношения в разных странах в отличие от социально-экономических примерно одинаковы при одинаковом уровне развития этих стран. Поэтому можно взять определенное технико-экономическое соотношение в другой стране (скажем, в США) и использовать его для расчета нужного показателя для СССР. Пусть, к примеру, мы хотим рассчитать динамику производительности труда в какой-то отрасли. Экономисту связь между электровооруженностью и производительностью труда очевидна. Возьмем по статистике США соотношение этих двух показателей для того же периода изменения электровооруженности, который мы рассматриваем в нашей стране. Поскольку уровни развития взяты одинаковые, вряд ли соотношения двух показателей сильно различаются. Другой пример. Нам нужно определить динамику основных производственных фондов. Данные о динамике мощности электромоторов в нашей статистике достаточно точны. Возьмем по американской статистике для аналогичного по изменению мощности электромоторов периода соотношение между мощностью электромоторов и остаточной стоимостью основных производственных фондов и перенесем это соотношение на нашу экономику. Одна оценка динамики основных производственных фондов уже получена.
Каждый из использованных нами методов и оценок (мы их назвали альтернативными в отличие от традиционных) имеет гипотетические недостатки. Идеальных оценок, совсем свободных от недостатков, по- видимому, не существует. Весь вопрос в мере их оши-бочности. Поскольку у существующих оценок есть много сторонников, естественно ожидать опровержения альтернативных оценок. Впрочем, самое главное, конечно, не в опровергателях, а во внутренней уверенности автора в надежности полученных оценок. Для большей уверенности по каждому пересчитывающе-
мус я общеэкономическому показателю автор старался получить как можно больше оценок. Так, по динамике промышленной продукции было получено шесть оценок, динамике продукции строительства - три, динамике грузового автомобильного транспорта - две, динамике национального дохода - три и т. д. Подчеркнем, что каждая оценка независима от других и получена принципиально иными методами.
Когда были произведены расчеты с помощью отдельных методов, то оказалось, что их результаты в подавляющем большинстве случаев близки друг к другу. Это - важнейшее доказательство правильности избранных методов. Невозможно представить, чтобы все экономически обоснованные оценки почему-то враз оказались ошибочными. Скорее, они подтверждают верность каждой из них. Окончательная альтернативная оценка рассчитывалась как средняя из оценок по каждому методу.
Доказательства верности полученных оценок не исчерпываются их близостью друг к другу и экономи-ческой обоснованностью. Альтернативные оценки хорошо согласуются со всеми остальными показателями экономического развития, чего нельзя сказать о традиционных оценках. Приведем пример. Если верить традиционным оценкам, национальный доход СССР за 1928-1985 гг. вырос почти в 90 раз. При таком росте СССР уже давно должен был превзойти по объему национального дохода США. Рассчитанный нами рост национального дохода за тот же период (в 6,6 раза) хорошо согласуется с изменениями соотношения СССР и США по объему национального дохода и с реальным ростом уровня жизни населения (потреблением важнейших видов продуктов, обеспеченностью жильем и т. д.).
Конечно, могут быть предложены и другие методы получения реальных оценок общеэкономических показателей. Уже давно (с 30-х годов) ряд советских экономистов ратуют за пересчет стоимостных общеэкономических показателей для определения их динамики с помощью расчета реальных индексов оптовых и розничных цен. Такое предложение привлекает своей внешней простотой. И, разумеется, поиски в этом на-правлении нужно вести. Нам все же представляется, что в конкретных условиях нынешнего хозяйствен-
Динамика основных народнохозяйственных показателей
Показатель (индекс) 1028 - 1941 1942- 1950 1 951 - I960 Национальный доход 1,5 1.15 2,0 Основные производственные фонды (с учетом износа) 1,95 1,24 1,7 Фондоотдача 0,77 0,93 1,17 Производительность общественного труда 1,36 1,1 1,62 1,25- Материалоемкость общественного продукта 1,3 1,1 0,95 Производственные капиталовложения Не рассчитывался Примечание. Данные эа 1041 г. исчислены условно, исходи н і результатов первого полугодии IV4I г.
ного механизма (и при расчетах за ретроспективу) предлагаемая нами система оценок более предпочтительна. Проблема качества продукции трудноразрешима при построении индексов цен, а нами она решается достаточно надежно косвенными методами (большее качество требует больших затрат). В то же время ин-дексы оптовых цен в лучшем случае способны решить задачи получения реальных показателей на народнохозяйственном уровне, но малопригодны для получения реальных оценок на уровне министерства, производственных объединений, предприятий. С помощью предлагаемых нами альтернативных оценок решаются и эти задачи.
В таблице представлены рассчитанные нами альтернативные оценки динамики основных показателей развития народного хозяйства СССР за 1928-1985 гг.
Выбор 1928 г. в качестве исходного для анализа объясняется двумя причинами: во-первых, к этому году завершилось восстановление экономического уровня дореволюционной России; во-вторых, начало осуществления первого пятилетнего плана и переход к массовой коллективизации, начавшийся в этом году, открыли качественно новый период экономического развития СССР. В дальнейшем выделялись периоды: довоенный, Великой Отечественной войны и завершения восстановления народного хозяйства, ускоренных темпов эконо-
Гиды І9Я - 1966- 1971- 1975- 1981 - 1928- 1965 1970 1975 1980 1985 1985 1.24 1,22 1,17 1,05 1,03 6,6 1,33 1,28 1,21 1,1 1.03 9,6 0,93 0,95 0,97 0,95 1,1 0,68 1,19 1.17 1,08 1,00 1,00 3,64 1,57- 1,02 1,02 1,05 1,05 1,05 1,63 1,59 1,29 1,19 1,05 1,04 0,95 (за1961 - 1985 гг.) мического развития в 50-е годы, а также последующие пятилетия экономического развития. Естественно, что дробность периодов увеличивается по мере приближения к нашему времени. Периодизация в какой-то степени определялась сложившимися традициями ана-лиза в рамках «круглых дат». Это, конечно, связано с определенным огрублением картины экономического развития. В качестве примера укажем, что спад темпов отчетливо обозначился уже в конце 50-х годов. В одиннадцатой пятилетке различаются по темпам и эффек-тивности производства периоды 1981 -1982 гг. и 1983- 1985 гг.
Данные таблицы в полной мере подтверждают огромный прогресс, достигнутый советской экономикой в анализируемом периоде. Национальный доход СССР возрос в 6,6 раза. Для сравнения укажем, что в США за это же время рост составил 5,4 раза, в Великобритании - 3,2, во Франции - 4,2, в ФРГ - около 5 раз1. Более высокий рост национального дохода в СССР был достигнут несмотря на то, что почти 10 лет из анализируемого периода у нас ушло на войну и восстанов-
" По сравнимому кругу отраслей (данные по капиталистическим странам включают услуги, удельный вес которых в национальном доходе этих стран значительно вырос) опережение СССР окажется еще большим.
ление довоенного экономического уровня, в то время как в США именно в период второй мировой войны был достигнут особенно быстрый рост экономики, а потери экономического потенциала во Франции, в Англии и Германии не только абсолютно, но и относительно были намного меньше потерь советского экономического потенциала. Особенно велика разница не в пользу СССР по людским потерям.
Важным экономическим достижением советской экономики является увеличение в этот период объема основных производственных фондов в 9,6 раза, рост потребления материальных ресурсов в 13-14 раз. Создание такого мощного потенциала основных производственных фондов и материалосоздающих отраслей народного хозяйства потребовало огромных усилий всего народа и обеспечило надежную основу для даль-нейшего развития народного хозяйства.
Вместе с тем сопоставление роста национального дохода, основных производственных фондов и потребления сырья и материалов показывает, что экономическое развитие нашей страны носило экстенсивный характер, рост затрат ресурсов значительно обгонял рост продукции. Правда, производительность общественного труда в этот период выросла в 3,6 раза, но этот рост намного отставал от увеличения фондовооруженности труда и обеспечивал лишь немногим более половины роста национального дохода. Падение эффективности использования ресурсов в анализируемом периоде является убедительным доказательством того, что жестко централизованная система управления экономикой, сложившаяся в конце 20-х годов, успешно решая задачи увеличения объема используемых ресурсов, оказалась неспособной решить задачу их эффективного использования. Между тем именно эта задача выдвигается в качестве основной для нашей экономики.
В годы предвоенных пятилеток и в первый послевоенный период (до 1960 г.) основные производственные фонды народного хозяйства выросли более чем в 4 раза по сравнению с теми, что были созданы в дореволюционной России за многие столетия ее экономического развития. Была сформирована мощная инвестиционная база, которая к концу периода полностью удовлетворяла потребности народного хозяйства СССР и частично - нужды других социалистических и раз-
виваюіцихся стран; подготовлены миллионы квалифицированных рабочих и инженерно-технических работников для этих отраслей, сложился один из крупнейших в мире научных потенциалов. Значительность и очевидность этих результатов породили не только законную гордость, но и некритический подход к условиям их достижения, возможностям дальнейшего поддержания высоких темпов экономического развития. В немалой степени этому способствовали и традиционные оценки динамики экономических показателей.
Быстрый экономический рост в 1928-1960 гг. (рост национального дохода в 3,5 раза) происходил на экстенсивной базе при ухудшении использования основных производственных фондов и материальных ресурсов. Некоторое увеличение фондоемкости продукции, как показывает статистика развитых капиталистических стран, неизбежно на начальных фазах индустриализации, но у нас оно имело более значительные размеры, чем в других странах. Трудно объяснить объективными причинами и стремительный рост материалоемкости продукции. Особенно быстро ухудшались показатели эффективности общественного производства в 1928-1950 гг. В 50-е годы произошло улучшение показателей эффективности общественного производства, но оно лишь частично компенсировало снижение эффективное в предшествующий период.
Правдивый анализ экономического развития СССР в 1928-1960 гг. представляет отнюдь не только исторический интерес. Сейчас многие наши экономисты пишут об истоках нынешних экономических трудностей. Одни относят их к концу 70-х - началу 80-х годов, другие включают все 70-е годы, третьи готовы отнести их к концу 50-х годов. Думается, что корни их гораздо глубже. Если считать в качестве исходного пункта наших экономических трудностей даже конец 50-х годов, легко прийти к выводу о целесообразности возвращения к методам управления экономикой периода 30-х - начала 50-х годов, когда, по данной аргументации, экономическое развитие было успешным. Стоит только взять реальные цифры, чтобы убедиться в низкой эффективности использования ресурсов в 30-50-е годы даже по сравнению с 1928 г., отнюдь не идеальным, кстати, по этому показателю.
Нам представляется, что истоки нынешних эконо-
мических трудностей надо искать в социально-эконо-мическом механизме, который начал складываться в конце 20-х годов. В результате осуществления ленинского плана социалистического строительства экономика СССР успешно достигла и превзошла дореволюционный уровень, значительно повысилась эффективность общественного производства, обеспечивалась устойчивость денежного обращения. По мере исчерпания самых доступных резервов повышения эффективности общественного производства обострилась, однако, сложность задачи ее дальнейшего увеличения, изыскания ресурсов для индустриализации. Здесь требовались новые смелые решения по активизации творческого потенциала советского народа, ¦ совершенствованию хозяйственного механизма, демократизации общественной жизни, борьбе с бюрократизмом. Именно такой путь предлагался тогда частью партийного руководства. В частности, в статье Н. И. Бухарина «Заметки экономиста», опубликованной в Правде 30 сентября 1928 г., на основе глубокого анализа первых шагов реконструктивного периода показан характер и причины обнаружившихся уже тогда диспропорций. Путь к их преодолению виделся в том, чтобы «принять ряд самых решительных мер, обеспечивающих большую эффективность строительства, большую производительность всех наших производственных единиц и гораздо большую производительность новых, входящих в процесс производства предприятий», увеличить в несколько раз применение достижений науки, «научно поставить дело нашего статистического учета».
Общий политических вывод, который делал Н. И. Бухарин из анализа путей преодоления возникших трудностей реконструктивного периода, состоял в следующем: «Мы должны научиться культурно управлять в сложных условиях реконструктивного периода. У нас должен быть пущен в ход, сделан мобильным максимум хозяйственных факторов, работающих на социализм. Это предполагает сложную комбинацию личной, групповой, общественной и государственной инициативы. Мы слишком все перецентрализовали... Не должны ли мы сделать несколько шагов в сторону государства-коммуны?»
К сожалению, в конце 20-х годов возобладала линия на «силовое» решение сложных социально-эконо-
мических проблем страны. Вопросами повышения эффективности производства серьезно не занимались. Исчезла даже статистическая база для оценки изменения эффективности производства. Так, в 1929 г. И. В. Сталин в статье «Год великого перелома», опираясь на данные ЦСУ СССР, отмечал огромный (15% за год) рост производительности труда в промышленности и столь же огромный рост внутрихозяйственных накоплений. Между тем альтернативные оценки изменения производительности труда, вычислявшиеся тогда под руководством Я. П. Герчука и М. Н. Смит, показали, что рост производительности труда в промышленности в 1929 г. был намного меньше (а с учетом происходившего тогда ухудшения качества продукции его, видимо, вообще не было). Иллюзорной была и значительная часть прироста внутрихозяйственных накоплений, связанная со скрытым ростом оптовых цен и растущими приписками на автомобильном транспорте и в строительстве.
Огромные средства, выделявшиеся на образование, развитие науки и техники, в условиях слабого использования человеческого фактора и малой заинтересованности производителей а ускорении научно-технического прогресса использовались плохо. Научно-технический прогресс осуществлялся преимущественно на заимствованной основе (импорт оборудования, технической документации, использование образцов техники, полученной по ленд-лизу, и др.). Нерациональное исполь-зование материальных ресурсов в 30-50-е годы (и в последующем) на многие годы и даже десятилетия приблизило трудности в сырьевом обеспечении народного хозяйства. Именно тогда сложился порочный круг: нереальное планирование - искаженная статистическая информация - нереальные планы,- круг, который не удается разорвать до сих пор.
Поскольку в стране имелись огромные неиспользуемые трудовые, богатейшие природные ресурсы, существенный экономический рост мог долгое время обеспечиваться и при низкой эффективности производства. В 50-е годы на базе повышения эффективности производства удалось также существенно поднять и жизненный уровень населения. Особенно благоприятно шло развитие народного хозяйства в середине 50-х годов, чему способствовала общая нормализация общее твен-
но-политической жизни в стране. Однако основные недостатки сложившегося в 30-40-е годы социально- экономического механизма не были преодолены и в 50-е годы. Они дали о себе знать уже в конце 50-х годов, когда впервые обозначились трудности в обеспечении прироста трудовых ресурсов и увеличении производства сырья и материалов. Предпринимавшиеся в конце 50-х - начале 60-х годов достаточно энергичные усилия по повышению эффективности производства в рамках старого хозяйственного механизма не дали ощутимого результата.
С конца 50-х годов, как видно из таблицы, происходило (до 1983 г.) падение темпов экономического роста. Оно было обусловлено двумя факторами: замедлением роста производственных ресурсов и ухудше-нием их использования. Эти два фактора взаимосвязаны, причем определяющее значение здесь имеет низкий уровень использования ресурсов.
На первый взгляд решающую роль в снижении темпов экономического роста сыграло замедление прироста основных производственных фондов. Действительно, сокращение темпов их прироста чрезвычайно велико: с 33% в седьмой пятилетке до совершенно незначительной величины - 3% в одиннадцатой. При этом к концу одиннадцатой пятилетки прирост основных про-изводственных фондов (с учетом их износа) полностью прекратился. Многие экономисты истолковывают бесспорный факт резкого замедления прироста основных производственных фондов как первопричину замедления экономического роста и делают отсюда вывод о необходимости значительного увеличения фонда производственного накопления в национальном доходе1.
Важно поэтому выявить, почему произошло столь сильное падение динамики основных производственных фондов и как оно повлияло на рост производства. Тра-диционно в нашей экономической науке преобладало мнение о том, что между ростом основных производственных фондов и ростом производства имеется прямая зависимость. Такое представление упрощало картину реального влияния роста производственных фондов на динамику производства, игнорировало многооб-
" Вальтух К. Технический прогресс и развитие инвестиционного комплекса.- Коммунист, 1985, № 10.
разные формы использования новых основных производственных фондов, выдвигая на первый план увеличение производственных мощностей. При этом влияние динамики фондов на рост конечного продукта народного хозяйства оценивалось без должного учета технического уровня основных фондов и обеспеченности их трудовыми ресурсами.
Очевидно, что по мере роста основных производственных фондов увеличивается размер их выбытия. Инвестиционный сектор страны (фондообразующее машиностроение, строительство и смежные с ними отрасли) должен обеспечить возмещение этого выбытия и прирост основных производственных фондов. Решение этой задачи в 60-80-е годы затруднялось в связи с необходимостью ускоренного развития в составе машиностроения производства потребительских товаров культурно-бытового назначения (легковых автомобилей, телевизоров, холодильников и т. д.) и средств обороны. Однако главные причины трудностей в обеспечении воспроизводства основных фондов лежат все же не в этих структурных для машиностроения причинах.
Развитие инвестиционного сектора сдерживалось прежде всего его невысокой эффективностью. Надо подчеркнуть, что низкий уровень использования ресурсов в инвестиционном секторе отмечался уже к началу периода, о чем свидетельствуют, например, крайне низкое использование электромоторов в машиностроении (к началу 60-х годов примерно в 2 раза ниже, чем в машиностроении США), огромные простои оборудования и рабочей силы в строительстве, высокая ма-териалоемкость продукции в этих отраслях. В 1960- 1985 гг., по нашим расчетам, темпы роста основных производственных фондов в машиностроении значительно превышали темпы роста основных производственных фондов всего материального производства. Так что ни о каком пренебрежении машиностроением с точки зрения выделяемых ресурсов в тот период не могло быть речи.
Вследствие уменьшения притока новых трудовых ресурсов и слабой заинтересованности машиностроительных предприятий в лучшем использовании основных производственных фондов систематически {кроме седьмой пятилетки) падала фондоотдача. Непрерывно снижались темпы роста производительности труда:
с 13% в седьмой пятилетке до нуля в одиннадцатой. Постоянно росла также материалоемкость продукции машиностроения. Таким образом, машиностроение страдает не от нехватки ресурсов, а от плохого их использования. Традиции экстенсивного развития, сложившиеся в 1928-1960 гг., замедляли развитие машиностроения и в последующий период.
Об огромных резервах, имеющихся в машиностроении, свидетельствуют и данные И. Л. Малмыгина. Согласно его содержательным расчетам, доля избыточных рабочих мест в машиностроении начиная с конца 50-х годов непрерывно росла и составляет по основным цехам 45% в настоящее время1.
Еще хуже, чем в машиностроении, обстоят дела с эффективностью производства в другой инвестиционной отрасли - строительстве. И оно не было обделено ресурсами. Его основные производственные фонды росли значительно быстрее, чем по всему материальному производству. В строительстве, несмотря на стремительный рост фондовооруженности (почти в 2 раза), производительность труда за 1960-1985 гг., по нашим расчетам, почти не выросла. Непрерывно, притом значительно быстрее, чем по всему народному хозяйству, падала фондоотдача продукции. Исключительно быстро, опять-таки быстрее, чем по всему народному хозяй-ству, выросла материалоемкость продукции. Заметим, что отставание строительного производства от динамики продукции машиностроения привело к абсолютному и относительному росту запасов неустановленного оборудования. Таким образом, дальнейшее наращивание продукции машиностроения без одновременного и притом более быстрого роста продукции строительства, в сущности, бессмысленно, так как еще более вырастут лишь запасы неустановленного оборудования.
Как видим, никакого пренебрежения инвестиционным сектором в истекшем периоде не было. Ресурсов он получал более чем достаточно. Но инерция экстенсивного развития оказалась намного сильнее, и при изменившемся положении с трудовыми ресурсами это привело к замедлению его развития. Вопрос, однако, состоит в следующем: нуждаемся ли мы в данное
" См.: Малмыгнн И. А. Техническое перевооружение труда и совершенствование системы рабочих мест. М., 1986, с. 84.
время в значительном расширении основных производственных фондов в целом по народному хозяйству, действительно ли у нас уже наблюдается недостаток основных фондов? Мы уже видели, что в отношении машиностроения и строительства об этом не может быть и речи. Но ведь так же обстоит дело и в целом по народному хозяйству. Раз в 1928-1985 гг. фондоотдача упала на "/3, значит, в народном хозяйстве имеются большие резервы улучшения использования основных фондов. К тому же и в 1928 г. они использовались далеко не идеально. Наш вывод совпадает с расчетами И. А. Малмыгина, согласно которым только в промышленности в 1985 г. имелось 8,9 млн. лишних рабочих мест, или 26,5% общего числа рабочих мест. Ликвидируя эти излишние рабочие места, можно высвободить, по расчетам И. А. Малмыгина, 100 млн. м2 производственных площадей и сэкономить 30 млрд. руб. капитальных вложений. Держать в таких условиях курс на форсированный рост основных производственных фондов означает множить все новые и новые лишние рабочие места с неизбежным ухудшением их использования.
Особый вопрос - о расширении основных фондов в добывающей промышленности. Условия добычи сырья с начала 80-х годов действительно ухудшились (до этого повышение себестоимости в ряде случаев, например в топливной промышленности, носило чисто номинальный характер, поскольку не учитывался рост стоимости оборудования и строительства). Все большую долю капитальных вложений приходится направлять в добывающую промышленность. Нужно ли это? Не правильнее ли наши усилия и ресурсы направить на материал осбережение? Вспомним, что только за 1928- 1985 гг. материалоемкость продукции народного хозяйства, по нашим расчетам, выросла почти в 2 раза.
Достаточный объем и даже излишек основных производственных фондов по всему народному хозяйству не говорит, конечно, о том, что проблемы нехватки основных производственных фондов не существует. При излишних основных производственных фондах в одних отраслях народного хозяйства образовался их недостаток в других. Число таких отраслей невелико, но они могут стать (и уже стали) узким местом для народного хозяйства. С большим, можно даже ска-
зать - огромным, напряжением работают такие отрасли, как железнодорожный транспорт, черная металлургия, электроэнергетика, некоторые отрасли химической, легкой промышленности и промышленности строительных материалов.
Использование оборудования в черной металлургии, электроэнергетике, на железнодорожном транспорте в отличие от машиностроения и строительства не только не уступает, но значительно превосходит уровень развитых капиталистических стран, далеко превосходит уровень 1928 г. Конечно, вопрос о выделении капитальных вложений в эти отрасли далеко не прост, поскольку снижение материалоемкости может привести не только к относительному, но и к абсолютному снижению потребности в продукции некоторых из них. Но, видимо, такого качественного скачка в использовании ресурсов трудно ожидать в ближайшие годы.
Бесспорна необходимость расширения основных производственных фондов в новейших отраслях экономики: вычислительной технике, робототехнике, биотехнологии и т. д. Впрочем, и здесь тоже нужна мера. К сожалению, огромный рост производства некоторых из новейших видов техники вследствие эксплуатационных недостатков и неподготовленности потребителей к их использованию часто приводит к тому, что новая техника превращается в «дорогие игрушки», а эффективность производства в результате ее использования даже снижается. Большие капитальные вложения нужны, видимо, для мероприятий по ресурсосбережению, ликвидации внутриотраслевых и внутризаводских диспропорций.
Без полного, тщательного и квалифицированного расчета трудно дать окончательный ответ о необходимой динамике основных производственных фондов и продукции инвестиционного сектора, поскольку она получается как равнодействующая многих тенденций. Предлагаемое рядом авторов значительное сокращение рабочих мест (например, И. А. Малмыгин предлагает сократить их на 20% в ближайшие пять лет) позволит избавить народное хозяйство от огромных затрат на содержание устаревшего оборудования, использовать ресурсы инвестиционного сектора в основном на цели прироста основных фондов. Переход рабочих со старого оборудования на более современное при двух-трехсмен-
ной работе повысит производительность труда в промышленности, по подсчетам И. А. Малмыгина, на 8- 9%, т.е. больше, чем за последние 16 лет. Важно правильно использовать ресурсы инвестиционного сектора на первоочередные цели: техническое перевооружение и реконструкцию, механизацию ручного труда, замену старого оборудования и т. д.
Падение эффективности общественного производства в 60-80-е годы обусловлено влиянием целого комплекса факторов. Решающую роль, по нашему мнению, играли последствия снижения профессиональных качеств работников. Имели значение и другие факторы: ослабление трудовой и производственной дисциплины (лишь частично связанное с изменившимися условиями хозяйствования в отличие от существовавших до середины 50-х годов), неудовлетворительный подбор руководящих кадров, крупные ошибки в планировании.
Принимавшиеся с конца 1982 г. энергичные меры по укреплению трудовой и производственной дисциплины, ответственности, замена части явно неспособных руководителей, борьба с алкоголизмом и т. д., бесспорно, оказали положительное влияние на развитие советской экономики. Удалось приостановить процесс падения темпов экономического роста и снижения эффективности общественного производства. В 1983-1986 гг. темп прироста национального дохода составил, по нашим расчетам, примерно 1,5-2% в год, причем в 1986 г.- даже 3%.
Однако указанные меры могли дать только краткосрочный эффект. На развитие экономики в 1986 г., кроме них, сказалось и увеличение числа «рабочих суббот», сверхурочных работ (часто не оформленных), т. е. влияние экстенсивных факторов. Естественно, что по мере исчерпания действия этих факторов темпы экономического роста должны были снова упасть. Этот процесс начался уже во втором полугодии 1986 г. Он продолжился и усилился в начале 1987 г., когда объем промышленного производства реально (с учетом улучшения качества продукции в результате введения госприемки) снизился, по нашим расчетам, примерно на 1-2% в результате сокращения основных производственных фондов и негативного влияния «узких мест» в экономике (особенно на железнодорожном транспорте).
Подведем итоги. Нынешние споры вокруг экономической политики во многом напоминают споры конца 20-х годов. Это, конечно, не случайно. И тогда были, и сейчас есть сторонники «силового» и «культурного» решения наших экономических проблем. Мы старались показать на реальных данных результаты «силового» подхода с точки зрения эффективности общественного производства. Вывод нам кажется однозначным: такой подход не имеет перспектив. Он имел определенные шансы на успех (но какой дорогой ценой!) в условиях наличия огромных резервов труда и природных ресурсов. Сейчас таких резервов у нас нет. Следовательно, лишь радикальное изменение хозяйственного механизма, предусмотренное решениями XXVII съезда партии и подтвержденное XIX Всесоюзной партконференцией, кардинальное совершенствование методов планирования, придание ему подлинно научного характера с использованием реальной статистической информации могут обеспечить долгосрочные сдвиги в динамике эко-номических показателей. Такая задача уже ставилась многими экономистами и государственными деятелями в конце 20-х годов. Тогда мы отступили перед трудностями ее решения. Теперь ее надо решить во что бы то ни стало. Предпосылки для этого определены курсом партии на революционное обновление нашего общества. Нужно их воплотить в практику общественного развития. Альтернативой является застой и даже суженное воспроизводство, ухудшение уровня жизни населения, ослабление позиций социализма на международной арене.