НДД: плюсы и минусы эксперимента. НДД – с третьей попытки

Правительство одобрило реформу налогового законодательства для нефтяной отрасли, которая заработает в 2019 году. Доходы бюджета от введения нового налога, по оценке Минэнерго, составят почти 1 трлн руб.

Михаил Абызов (Фото: Станислав Красильников / ТАСС)

Законопроект о налоге на дополнительный доход (НДД) в нефтяной отрасли был одобрен правительством, рассказал журналистам министр Михаил Абызов, передает корреспондент РБК. Предполагается, что новый налоговый режим будет одобрен Госдумой в первом квартале 2018 года и вступит в силу с 1 января 2019 года, говорится в сообщении Минэнерго.

«Для отрасли это важный шаг, который позволит решить проблему поддержания уровня добычи в соответствии со стратегическими документами в условиях постоянно ухудшающегося качества минерально-сырьевой базы, в том числе с акцентом на зрелые месторождения в Западной Сибири. Новый налоговый режим учитывает как интересы отрасли, так и бюджета», — отметил первый замминистра энергетики Алексей Текслер.

Инициатива была одобрена «с учетом доппоручений по итогам совещания [у премьер-министра Дмитрия Медведева] в Ханты-Мансийске», — сказал Абызов. На совещании по развитию нефтяной отрасли и ее налоговому стимулированию с участием Медведева и глав нефтяных компаний, которое состоялось 21 ноября в ХМАО, министр энергетики Александр Новак позволит получить в 2019-2035 годах бюджетные отчисления почти на 1 трлн руб. и принесет 100 млн т дополнительной добычи нефти по сравнению с текущими объемами на проектах-пилотах (в 2016 году добыча на этих участках составила 14,7 млн т).

Нефтяные компании сейчас платят налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и экспортные пошлины. Эти налоги взимаются с выручки компаний. Реформа налога для нефтяных компаний предполагает частичную замену НДПИ новым налогом на добавленный доход. Ставка НДД составит 50%, а взимать его будут с дохода от продажи нефти за вычетом экспортной пошлины, сниженного НДПИ, расходов на добычу и транспортировку. Переход на эту систему носит добровольный характер.

Налоговая реформа с введением НДД обсуждается минимум с 2012 года, но из-за разногласий Минфина и Минэнерго несколько раз откладывалась. В понедельник, 20 ноября, Текслер , что ведомства не успевают внести законопроект об НДД в Госдуму, чтобы он заработал с 1 января 2018 года, поэтому начало эксперимента перенесли на 2019 год. ​На совещании во вторник Новак заявил, чтоу​же сформирован перечень пилотных проектов по НДД в Западной Сибири из 35 лицензионных участков, разрабатываемых «Роснефтью», ЛУКОЙЛом, «Газпром нефтью», «Сургутнефтегазом» и независимыми нефтяными компаниями.

Как следует из письма Текслера в Минфин от 20 октября (копия есть у РБК, источник в правительстве подтвердил его подлинность), 15 из 35 пилотных проектов достались «Роснефти». Большинство из них находится в ХМАО, и только участки «Газпром нефти» — в Ямало-Ненецком автономном округе. Согласно письму Текслера, совокупный уровень добычи по участкам «Роснефти» в 2016 году составил 6,13 млн т, ЛУКОЙЛа (семь участков) — 2,73 млн т, «Сургутнефтегаза» (шесть участков) — 2,32 млн т, «Газпром нефти» (четыре участка) — 2,77 млн т. В эксперимент также попали один участок «РуссНефти» (добыча в 2016 году составила 0,067 млн т) и два участка независимых компаний с совокупным объемом добычи 0,74 млн т нефти.

Ранее газета « » и источники РБК , что переход на НДД сильно зависит от позиции «Роснефти». Но в итоге «Роснефть» по НДПИ для одного из своих крупнейших месторождений — Самотлора — в размере 350 млрд руб. за десять​ лет. Взамен компания обязалась увеличить добычу на 50 млн т за этот срок (на 5 млн т ежегодно). А трем крупнейшим после «Роснефти» нефтяным компаниям (ЛУКОЙЛ, «Сургутнефтегаз» и «Газпром нефть»), которые добивались аналогичных льгот для своих обводненных месторождений, было отказано. Минфин , чтобы оценить эффект от льгот для Самотлора. ​

В ближайшие три—пять лет введение НДД принесет меньше выпадающих доходов для бюджета, чем если бы правительство одобрило льготы по обводненным месторождениям для всех желающих компаний, отмечает аналитик Raiffeisenbank Андрей Полищук. А в дальнейшем доходы бюджета увеличатся, считает он. К тому же, по мнению Полищука, в среднесрочной перспективе НДД для нефтяников выгоднее, чем точечные льготы.

Если эксперимент оправдает себя, то НДД будет понятным механизмом налогообложения по всей отрасли, позволяющим прогнозировать инвестиции в разного рода проекты, вне зависимости от региона и обводненности месторождения, заключает эксперт.

По мнению главного экономиста Vygon Consulting Сергея Ежова, механизм налога на дополнительный доход, хотя и является более прогрессивным, не отменяет необходимость льгот. Пока речь идет о применении НДД только к ограниченному количеству проектов, напоминает он: решение же объективно существующих проблем сверхвысокого налогообложения отложено.

Правительство с учетом доппоручений одобрило законопроект о новой системе налогообложения нефтяной отрасли, передает ТАСС со ссылкой на министра по вопросам открытого правительства Михаила Абызова.

Проект закона о налоге на добавленный доход (НДД) одобрен по итогам доклада министра энергетики РФ Александра Новака и предложений Минэнерго по вопросу введения НДД на совещании о развитии нефтяной отрасли России под руководством премьер-министра Дмитрия Медведева.

Законопроект разрабатывается несколько лет. Его необходимость обосновывается тем, что условия работы нефтяных компаний ухудшаются по объективным геологическим причинам. Законопроект предусматривает добровольный переход на НДД для двух групп пилотных проектов. Первая группа - это новые месторождения (гринфилды) в новых регионах. Вторая группа - зрелые месторождения (браунфилды) в Западной Сибири с совокупной добычей по всем месторождениям не более 15 млн тонн нефти в год.

"Для сохранения стабильного уровня добычи и поступлений компании должны иметь стимул для поддержания инвестиционной активности, иметь достаточно привлекательные условия для этого. При этом основной нефтедобывающий регион - Западная Сибирь, где сосредоточено более 60% от всех нефтяных запасов страны и имеется развитая инфраструктура, находится в стадии стагнирующей добычи", - пояснил глава Минэнерго Александр Новак суть нового закона.

"Снижается дебит на действующих месторождениях при росте обводненности на старых скважинах. Для поддержания добычи приходится бурить намного больше и глубже: средняя глубина выросла на 162 м с 2012-го по 2016 год, а общая проходка за пять лет выросла на 22%. При этом также растет количество ГТМ, необходимых для обеспечения экономически обоснованных дебитов - количество ГРП выросло в 1,4 раза за пять лет", - сообщил министр правительству.

В сложившейся ситуации, по мнению Минэнерго, необходимо менять принципы налогообложения нефтяной отрасли с сохранением общего уровня бюджетных поступлений.

"Очевидно, что изъятие природной ренты с помощью оборотных фискальных инструментов - НДПИ и экспортной пошлины - не оказывает стимулирующего влияния на повышение коэффициента извлечения нефти. Оно просто не оставляет средств для инвестирования в новые эффективные технологии. В этой связи целесообразно введение новой системы налогообложения нефтяной отрасли, основанной на экономических показателях разработки месторождений, привязанной к финансовому результату, т. е. принятие законопроекта, предусматривающего введение НДД", - отметил глава Минэнерго России.

НДД будет распространяться на четыре группы месторождений, базой для исчисления налога станет расчетная выручка от операционной и инвестиционной деятельности по разведке и добыче углеводородного сырья на лицензионном участке, уменьшенная на величину фактических расходов, НДПИ, экспортной пошлины, транспортных расходов и т. д.

При этом, по оценке Минэнерго, выпадающие доходы бюджета будут наблюдаться только в течение первых двух лет, а на четвертый год они будут полностью компенсированы.

Минэнерго рассчитывает, что пилотный проект по НДД запустят с 1 января 2018 года и после введения НДД годовая добыча нефти в России увеличится на 60 млн тонн к 2036 году. Заявки на участие в пилотном проекте по переводу месторождений на НДД подали "Газпромнефть", "Лукойл", "Сургутнефтегаз" и "РуссНефть".

Кабинет министров одобрил законопроект о налоге на добавленный доход (НДД) в нефтяной отрасли с учётом дополнительных поручений премьер-министра РФ Дмитрия Медведева. Об этом сообщил министр по вопросам Открытого правительства Михаил Абызов.

«По налогу — был одобрен с учётом дополнительных поручений в соответствии с результатами совещания, которое провёл председатель правительства в Ханты-Мансийске», — цитирует ТАСС министра.

Совещание Дмитрия Медведева с главами крупнейших нефтяных компаний состоялось 21 ноября. Александр Новак попросил премьера одобрить законопроекты об НДД и внести в Госдуму, чтобы принять их в первом квартале 2018 года. Вступить в силу новый налог, по мнению Новака, должен с 1 января 2019 года.

Перспективные проекты

Медведев на совещании заявил о необходимости соблюсти баланс интересов между нефтяным бизнесом и бюджетными задачами при принятии закона об НДД в нефтяной отрасли.

Он также отметил, что ставка действующего сейчас налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) дифференцируется в зависимости от географических и климатических условий, сложности разработки месторождений и качества добываемой нефти.

По его словам, введение НДД позволит запустить перспективные нефтяные месторождения, работы на которых не ведутся из-за непривлекательной экономики.

• Reuters

«Мы считаем, что налог на добавленный доход от добычи углеводородного сырья будет гибким механизмом, который позволит запустить эти перспективные проекты. По сути, предлагается до момента окупаемости сделать налоговую нагрузку существенно ниже, чем сейчас», — пояснил премьер-министр.

Глава кабмина считает, что это позволит сократить объёмы и сроки кредитов под каждый проект и повысить рентабельность.

Как будет функционировать НДД

Согласно докладу Новака, предполагается, что НДД будет распространяться на четыре группы месторождений. Первая группа — новые месторождения в Восточной Сибири с выработанностью менее 5%; вторая — месторождения, пользующиеся льготой по экспортной пошлине; третья — действующие месторождения в Западной Сибири с выработанностью от 10 до 80% (квота не более 15 млн тонн в год по фактическим заявкам компаний); четвёртая — новые месторождения в Западной Сибири с выработанностью менее 5% с совокупными запасами не более 50 млн тонн в год.

Ставка НДД — 50%. В отличие от налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), он будет взиматься не с объёмов добываемого сырья, а с дохода от её продажи за вычетом экспортной пошлины, сниженного НДПИ, расходов на добычу и транспортировку.

Для пилотного проекта по введению НДД из третьей группы отобраны 35 лицензионных участков «Роснефти», ЛУКОЙЛа, «Газпром нефти», «Сургутнефтегаза» и других компаний.

Налог на добавленный доход будет способствовать стимуляции инвестиций в добычу нефти и позволит в будущем её нарастить. Такое мнение выразила заместитель директора аналитического департамента «Альпари» Наталья Мильчакова.

«Налог на добавленный доход ввели для того, чтобы им заменить старый налог на добычу полезных ископаемых. НДПИ исчислялся несколько иначе. НДД будут выплачивать от прибыли, а НДПИ был привязан к объёмам добычи и ценам на нефть. Надо сказать, что НДПИ не оказывал никакого стимулирующего влияния на повышение коэффициента извлечения нефти и не заставлял компании инвестировать в новые технологии. Что касается НДД, то, скорее всего, этот налог будет в большей степени стимулировать инвестиции в добычу нефти и позволит в будущем её нарастить», — сказала она в разговоре с RT.

• РИА Новости

Интересы бюджета

При этом она не исключила вероятность снижения доходов бюджета в первый год применения НДД.

«Однако в дальнейшем они будут полностью компенсированы за счёт улучшения финансовых результатов нефтяных компаний. А это будет возможно при более высоких ценах на нефть. Так что в целом введение налога оптимально. Этот налог достаточно долго обсуждался представителями самих нефтяных компаний. Так что я думаю, что на данный момент интересы бюджета и отрасли можно считать вполне сбалансированными», — подчеркнула эксперт.

Опасения насчёт сокращения поступлений в бюджет при введении НДД высказал и доцент кафедры международной коммерции Высшей школы корпоративного управления (ВШКУ) РАНХиГС Иван Капитонов.

«Введение НДД планировалось давно. Однако оставался нерешённым вопрос наполняемости бюджета, и этот вопрос, по сути, не решён до сих пор. Поэтому никто не может ответить, сохранятся ли доходы бюджета в том же размере, какими они были при НДПИ. Для нефтяников НДД не всегда выгоден. Известны многочисленные примеры, когда пилотное введение НДД отвергалось самими нефтяниками ввиду того, что оно было невыгодно на новых месторождениях», — сказал он.

2018 год принесет изменения в области законодательства Российской Федерации. Прежде всего, они коснутся налоговой сферы. Если быть конкретнее, реформе подвергнется:

• существующий порядок начисления налога на добавленный доход (НДД) нефтедобывающих компаний;
• порядок уплаты;
• его размеры.

Законопроект, предусматривающий нововведения, может быть принят до конца текущего года. Сами же поправки вступят в силу лишь в следующем, 2018 году

Изменения в порядке начисления НДД направлены на снятие ряда льготных мер по отдельным месторождениям. Соответственно, ставки, с которых рассчитывается налог, будут приведены к базовым значениям.

Налог на добавленный доход в нынешней редакции закона пока существенно ограничивает Минфин РФ, но новый порядок его формирования может дать министерству право ликвидировать пошлину на экспортную российскую нефть. Специалисты считают, что такие новации могут пополнить федеральный бюджет на сумму в 600 млрд. рублей.

По итогам совещания под руководством Аркадия Дворковича, Министерство финансов получило предписание подготовить до 1 октября 2017 года проект закона, предусматривающего переход на новый порядок исчисления НДД. Тогда уже в 2018 году государство сможет ввести его в действие.

Протокол совещания позволяет сказать, что его участники смогли разрешить ряд довольно непростых противоречий, затрагивающих общегосударственные интересы и интересы самих нефтяников.

Так, например, может быть закончен длительный спор между Минфином и нефтедобывающими корпорациями относительно порядка взимания налога с денежного оборота каждого конкретного месторождения, а не с общего объема выкачанной и экспортированной нефти. С принятием пакета изменений в Налоговый кодекс эта проблема, возможно, утратит свою актуальность.

Проект реформы носит локальный характер и не предполагает глобальных изменений

Нынешние ставки пошлины на добычу полезных ископаемых (НДПИ) снизятся, но сам налог останется.

Основной целью внедрения НДД является лишь замена льгот в области экспорта нефти и ставок на добычу ископаемых для так называемых «гринфилдов» (новых участков нефтедобычи)

Кроме того, планируется распространить – в порядке эксперимента реформу на «браунфилды», то есть давние участки добычи с совокупным объемом добычи, составляющим 15 млн. тонн и меньше.

По сути, государство предлагает нефтяной отрасли своеобразный обмен: мы отменяем льготы, но вводим новый порядок расчета налога на добавленный доход с целым рядом послаблений. Подобный шаг в существующих экономических условиях для государства вполне оправдан.

Отменяя экспортную пошлину на нефть и заменяя ее НДД вместе с НДПИ, Минфин находит дополнительный источник финансирования бюджета.

Организационные и технические моменты

Одним из важных моментов спора нефтяников и власти была также возможность в добровольном порядке переходить на работу по новым правилам. Минфин хотел распространить реформу на все месторождения, где сейчас существует льготный порядок налогообложения, кроме тех, к кому до 2016 года уже применялись экспортные льготы.

Вице-премьер Дворкович выступил в защиту нефтяников, поэтому проект закона предусматривает возможность компаниям на протяжении всего 2018 года в добровольном порядке и самостоятельно решить данный вопрос.

При этом льготный порядок осуществления добычи нефти по нынешним пошлинам можно будет оформить вплоть до конца 2017 года. И, как сообщает, издание «Коммерсантъ», в соответствующие органы уже подано примерно пятнадцать заявок.

Впрочем, часть экспертов считает, что работники «нефтянки» с принятием нового налога, на самом деле, выиграют не так много

Ведь если государство отменит пошлину, то компании данной отрасли волей-неволей перейдут на измененный НДД, поскольку пользование льготным порядком ведения деятельности обессмыслится.

Наряду с перечисленными вопросами, стороны дискутировали также по вопросам техническим.

Так, например, было согласовано решение о пороговом значении выработки браунфилдов, начиная с которых, эти участки подпадают под действие реформы: это месторождения, разработанные от 20 до 80% (хотя изначально позиция Минфина базировалась на 25%-ом нижнем барьере).

Также Дворкович обязал профильное министерство озаботиться разработкой особого способа начисления НДД для самых молодых месторождений Западной Сибири, которые выработаны не более чем на 5%. Однако, как утверждает «Коммерсантъ», данный вопрос лоббируется компанией «ЛУКОЙЛ», пытающейся добиться льгот по НДД на месторождениях «Имилорское» и им.

Шпильмана, которые сегодня работают без всяких преференций. Эксперты ожидают, что решение вопроса не принесет желаемого результата нефтяной компании. Ведь принятие подобного закона прямо противоречило бы целям реформы, а именно – не допускать избирательных послаблений в отношении отдельных корпораций.

И все же между представителями госвласти и лидерами нефтяной отрасли остается ряд спорных и нерешенных вопросов:

• во-первых, не ясно как будет формироваться налоговая база по новому НДД. Представители нефтяников хотят взять за основу конкретное месторождение, тогда как властные структуры видят в этом качестве лицензионный участок. Пока Минфин прорабатывает эту проблему на предмет возможных альтернативных решений;
• во-вторых, неконкретизирован совокупный объем добычи нефти для браунфилдов, желающих участвовать в пилотном проекте налоговой реформы. Сторонами называются цифры в 10 и 15 миллионов тонн, но официального решения пока нет. Министерству поручено просчитать оба варианта и представить итоговое решение по данному вопросу вместе с окончательным вариантом законопроекта. Это значит, что у специалистов учреждения есть срок до октября нынешнего года.

В заключение можно сказать:

1. Законопроект, предусматривающий реформу НДД, имеет все шансы для реализации.
2. Это выгодно государству, так как позволяет разделить условия разработки конкретных месторождений и экспортную пошлину и, а впоследствии – и вовсе отменить последнюю.
3. Не ухудшится и положение нефтяников. В ближайшей перспективе компаниям данной отрасли, так или иначе, но придется столкнуться с дополнительными и незапланированными расходами. Однако, соглашаясь на работу по новому НДД, они получат «прозрачную» и понятную систему налогообложения.
4. С другой стороны, следует прислушаться к мнению аналитиков. Ряд специалистов настроен весьма скептически, ведь на какое-то время пополнения в госказну уменьшатся. Между тем, наполняемость федерального бюджета уже сегодня оставляет желать лучшего. Поэтому любые действия и реформы, которые – пусть даже в теории – могут еще больше его сократить, будут всячески оттягиваться и переноситься.

Видео-новость

О необходимости НДД говорится уже без малого два десятилетия. Ожидается, что этот налог, призванный частично заменить налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), стимулирует освоение новых месторождений и ускорит модернизацию отечественной нефтепереработки. Дополнительные поступления в бюджет от НДД оцениваются в триллион рублей, но при введении этого механизма предстоит учесть все нюансы, препятствовавшие его внедрению прежде.

Обещанного три года ждут

Законопроект об НДД для нефтяной отрасли был внесен в Госдуму в конце ноября. Сразу после этого премьер-министр Дмитрий Медведев поручил Минфину и Минэнерго совместно с ФАС и ФНС подготовить проекты правовых актов, необходимых для введения нового налога. Министерствам также поручено проработать вопрос упрощения порядка администрирования капитальных затрат нефтяников и рассмотреть возможность определения совокупной налоговой базы для смежных лицензионных участков, разрабатываемых в рамках единого проекта, с целью расчета НДД.

Проекты подзаконных актов должны быть подготовлены в первом квартале следующего года. Принятие закона уже точно состоится в следующем году, а заработает он в 2019 году, о чем ранее и сообщали в Минэнерго.

Ставка НДД составит 50%, НДПИ упразднен не будет, но ставка будет снижена.

Основная идея НДД – налогообложение не объема добываемой нефти (принцип НДПИ, взимаемого с выручки добывающих компаний), а дохода от ее продажи за вычетом экспортной пошлины, НДПИ, расходов на добычу и транспортировку.

НДД будет введен в пилотном режиме на четырех группах месторождений:

1. Новые месторождения Восточной Сибири с выработанностью менее 5%.
2. Месторождения, пользующиеся льготой по экспортной пошлине.
3. Действующие месторождения в Западной Сибири с выработанностью от 10% до 80% (при квоте на добычу не более 15 млн тонн).
4. Новые месторождения в Западной Сибири с выработанностью менее 5% с совокупными запасами не более 50 млн тонн.

Предварительно известно, что режим НДД появится на лицензионных участках, которые разрабатывают «Роснефть», ЛУКОЙЛ, «Газпром нефть», «Сургутнефтегаз».

Со стороны нефтяников основным инициатором введения НДД выступила «Роснефть». Ее президент Игорь Сечин вскоре после резкого падения цен на нефть и девальвации рубля направил письмо о необходимости более гибкого налогообложения в отрасли (на имя президента Владимира Путина письмо отправлено в январе 2015 года, а в мае того же года – в правительство РФ). Эти два фактора привели к серьезному удорожанию ряда крупных проектов, однако до представления правительственного законопроекта в Госдуму прошло без малого два с половиной года, а первый замминистра энергетики РФ Алексей Текслер сразу предупредил, что эксперимент с НДД будет запущен не раньше 2019 года.

Впрочем, глава Минэнерго Александр Новак заявил, что бюджетные поступления от перехода на НДД для пилотных проектов составят почти 1 трлн руб. до 2035 года.

Оснований подвергать сомнению этот расчет нет – более того, нет иного пути получить дополнительные 100 млн тонн нефти, не вводя НДД, считает советник по экономике Ассоциации независимых нефтегазодобывающих организаций «АссоНефть», доктор экономических наук Маргарита Козеняшева . Однако, добавляет она, необходимо понимать, что расчетная выручка от реализации углеводородного сырья определяется по довольно непростой формуле, важнейшим элементом в которой выступает цена на нефть, рассчитываемая за определенный период, исходя из уровня цен нефти Urals на мировых рынках в долларах за баррель. Также в формуле присутствует и среднее значение за календарный месяц курса доллара США к рублю.

«Конечно, расчеты, выполненные в Минэнерго, опираются на различные сценарные условия изменения этих параметров, однако довольно трудно заглянуть так далеко за горизонт и точно предсказать, как будет формироваться цена нефть на мировых рынках. Сегодня уже есть немало факторов, свидетельствующих о том, что в самой системе ценообразовании на нефть в мире могут произойти драматические изменения. Вряд ли также кто-то может точно предсказать, как поведет себя и сам доллар, а также и другие важнейшие валюты, увязанные с ним, и прежде всего евро. Конечно, коррективы этой оценки будут, и здесь нет ничего неестественного», – прогнозирует Козеняшева.

Почему введение нового принципа налогообложения заняло столько времени, дал понять Дмитрий Медведев по итогам совещания с крупнейшими игроками в отрасли, которое прошло в Ханты-Мансийске 21 ноября, сразу после ввода в эксплуатацию Эргинского кластера «Роснефти» в Югре.

«Тема эта непростая, здесь важно соблюдать баланс интересов между нефтяным бизнесом и бюджетными задачами», – отметил Медведев по поводу НДД на заседании правительства. Он добавил, что НДД от добычи углеводородного сырья должен стать гибким механизмом, который позволит запустить ряд перспективных проектов, поскольку до момента их окупаемости предлагается сделать налоговую нагрузку существенно ниже, чем сейчас. Эта мера позволит сократить объемы и сроки кредитов, повысить рентабельность и быстрее выйти на самоокупаемость.

НДПИ на «костылях»

Впервые налог на добавленный доход был предложен в 1998 году в условиях падения мировых цен на нефть, что в значительной степени спровоцировало российский августовский дефолт.

«НДД рассматривался в качестве антикризисной меры: им предлагалось заменить акцизы на нефть, ставка по которым была установлена в твердой денежной сумме, – вспоминает генеральный директор Национальной юридической компании «Митра» Юрий Мирзоев. – Разработчики законопроекта обосновывали необходимость введения НДД опасениями, что нефтяники будут сворачивать производство, а это в конечном итоге может привести к сокращению рабочих мест на предприятиях нефтяной отрасли и смежных с ней отраслей, безработице, массовому переселению людей с севера и запустению городов и поселков. Давались оптимистичные прогнозы, касающиеся исполнения консолидированного бюджета».

В 1999 году цены на нефть начали расти и основания для введения НДД отпали. В августе 2001 года основным налогом для добывающих отраслей стал НДПИ, ставки по нему были установлены в процентах. Хотя всего через два года стало понятно, что принцип налогообложения далек от идеала, и вопрос об НДД был поднят вновь.

«Авторы проекта отмечали, что недифференцированная ставка НДПИ, единая для всех месторождений, оказывает негативное воздействие на производство нефти в труднодоступных регионах в ситуации высоких мировых цен на нефть,

– отмечает Мирзоев. – Оказалось, что доля НДПИ в стоимости нефти, добываемой вблизи от экспортных пунктов, гораздо ниже его доли в стоимости нефти, добываемой в Восточной Сибири и перерабатываемой в глубине России с последующей реализацией там же. По сути, происходило перераспределение части доходов предприятий, добывающих нефть в труднодоступных регионах, в пользу производителей, имеющих выгодное местоположение. Утверждалось, что введение НДД создаст условия для благоприятного инвестиционного климата, обеспечит расконсервирование бездействующих скважин, разработку новых месторождений. Разработчики высоко оценили и налоговые последствия нового налога за счет роста добычи нефти на 10-30 млн тонн в год».

Второй заход на цель оказался неудачным: при проработке деталей механизма НДД возникло множество вопросов, в 2009 году законопроект был снят с рассмотрения.

Изъяны НДПИ не только никуда не делись, но и продолжали усугубляться.

«Принцип действия НДПИ во многом был продиктован реалиями начала 2000-х годов, когда государством в первую очередь решались задачи наполнения бюджета, наведения порядка в налоговой сфере и прекращения порочных практик ухода от налогов под видом продажи «скважинной жидкости» и прочих приспособлений эпохи первоначального накопления капитала в России, – напоминает независимый эксперт в сфере ТЭК Александр Полыгалов . – Введение нового Налогового кодекса и «дело ЮКОСа» обозначили границу между вольницей «налоговой оптимизации» девяностых и новыми, едиными для всех, налоговыми нормами. Эти нормы должны были быть легко администрируемыми, а сами налоговые поступления – легко контролируемыми».

Жесткая привязка НДПИ к объемам добычи и мировым ценам без учета особенности того или иного месторождения очень быстро показала, что у этого механизма имеется неизлечимая «родовая травма»: добыча на многих месторождениях становилась при подобном налоговом режиме коммерчески нецелесообразной.

«Эту травму попытались поправить разнообразными «костылями», принципиально не меняя самой сути механизма, – отмечает Полыгалов. – В текущей редакции Налогового кодекса таких «костылей» целых пять. Они уменьшают НДПИ в зависимости от выработанности запасов, от величины начальных запасов, чтобы оставались рентабельными и месторождения с небольшими запасами, а также от вязкости добываемой нефти, проницаемости пласта и географического фактора. Для нефти, добываемой в Якутии, Иркутской области, Красноярском крае, за Северным полярным кругом и на шельфе Азовского моря, предусмотрена максимально возможная скидка по НДПИ. Пугающее и множащееся количество «костылей» делает целесообразным переход от налогообложения выручки к налогообложению финансового результата. Изменение механизма изъятия природной ренты – решение, давно назревшее».

Иными словами, вопрос о дифференциации НДПИ был актуален ровно столько, сколько существует сам этот налог – вопрос лишь заключался в том, какая альтернатива будет избрана.

Акцент на физические объемы добычи путем введения ряда параметров в расчеты НДПИ слишком осложнял системы и вызывал резкие возражения Минфина, поэтому, в конечном итоге, восторжествовал более логичный принцип дифференциации по финансовому результату, который сам по себе объективно отражает разные уровни сложности добычи.

«Шаг вперед сделан, и это очень важно, а дорогу осилит идущий. НДД – это не конец развития налоговой системы, а начало перехода к новой эффективной системе налогообложения. Параметры нового налога уже сформированы и до этого были неоднократно просчитаны. Даже компании сектора независимой нефтегазодобычи неоднократно с 2016 года примеряли их на себя и пересчитывали многократно. На сегодняшний день получается, что НДД - это нечто среднее между налогом на прибыль и НДПИ», - считает Маргарита Козеняшева.

По мнению эксперта «Ассонефти», введение НДД в 2018 или 2019 году и первый период его применения в отношении отдельных участков на практике позволит далее скорректировать отдельные параметры для дальнейшего применения налога в отношении других регионов добычи, постепенно распространяя на отрасль в целом.

Задача повышенной сложности

Если понимать НДД как воплощение принципа дифференцированного подхода к нефтедобывающим компаниям, то новый механизм не является чем-то уникальным с точки зрения мировой практики. Из ближайших соседей России достаточно сложная система налогообложения недропользователей применяется в Казахстане.

По словам Мирзоева, она включает ряд платежей: бонусы (подписной и коммерческого обнаружения), платеж по возмещению исторических затрат, НДПИ (различный для нефти, минерального сырья, общераспространенных полезных ископаемых, подземных вод и лечебных грязей). В Налоговом кодексе Казахстана предусмотрен налог на сверхприбыль с части чистого дохода, определенного по каждому отдельному контракту на недропользование за налоговый период, превышающей 25% от суммы вычетов (расходов, убытков). Ставки налога на сверхприбыль в Казахстане могут достигать 60%, то есть выше, чем предложенная ставка НДД.

Но налогообложение дополнительного дохода сложнее для налогового администрирования, чем НДПИ, экспортные пошлины и налог на прибыль, предупреждает Мирзоев. Введение нового режима в российскую налоговую систему требует решения ряда вопросов.

«Они, в частности, связаны с определением рыночного уровня цены на реализуемые углеводороды и контролем уровня затрат на разработку месторождений. А перенос уплаты большей части налогов на период после окупаемости затрат лишает государство гарантированных бюджетных поступлений»,

– отмечает эксперт.

По мнению Мирзоева, целесообразным выглядит введение НДД только для новых месторождений – всех тех, где разработка и добыча нефти будет начата после принятия закона. Налоговые обязательства по уплате НДД по каждому лицензионному участку должны определяться отдельно. В этом случае снижение общих налоговых поступлений от нефтяного сектора будет незначительным – удельный вес новых месторождений в общей добыче нефти в России мал. Следует учесть и возможные лазейки.

«При существующей системе бухгалтерского и налогового учета, недостаточной прозрачности деятельности большинства добывающих компаний, многие из которых имеют сотни дочерних и зависимых обществ, применяемые методы налогового администрирования не способны обеспечить государству доходы от принадлежащих ему запасов полезных ископаемых. Система, основанная на НДД, может стимулировать завышение затрат добывающих организаций и не содействовать экономии издержек и оптимизации деятельности», – допускает Мирзоев.

Плюс переработка

У предстоящего эксперимента с НДД есть еще один важный аспект – увязка нового механизма с господдержкой нефтепереработки. Именно об этом говорилось в недавнем письме Игоря Сечина на имя курирующего ТЭК вице-премьера Аркадия Дворковича , о котором сообщал РБК. В числе льгот в документе было названо снижение тарифов на прокачку нефтепродуктов, заморозка тарифов РЖД на их перевозку сроком на 20 лет, введение возвратного акциза на нефть, которая поставляется на НПЗ «Роснефти», налоговые кредиты по акцизам.

Такая постановка вопроса направлена на поиск баланса между интересами государства (в виде упомянутого выше триллиона рублей) и нефтяных компаний. Именно «Роснефть» ощутила основной груз налогового маневра в нефтегазовой отрасли, в ходе которого был резко – примерно с 15% до 33% – увеличен НДПИ, а параллельно уменьшены пошлины на экспорт нефти и темных нефтепродуктов, что резко снизило рентабельность нефтепереработки.

В относительном выигрыше от налогового маневра остались ЛУКОЙЛ и «Газпром нефть», а также «Сургутнефтегаз», которые до маневра активно инвестировали в НПЗ, повышая выход светлых нефтепродуктов и уменьшая долю мазута, отмечает Полыгалов.

Для «Роснефти», которая все последние годы инвестировала в основном в нефтедобычу, в разработку шельфа, в приобретение ТНК-ВР и «Башнефти», маневр оказался невыгоден.

«Роснефть» на момент начала налогового маневра имела гораздо больше объектов для инвестирования: семь крупных НПЗ до покупки ТНК-ВР и «Башнефти» и двенадцать с половиной крупных НПЗ, не считая мелких, после двух этих сделок. Для сравнения: у ЛУКОЙЛа четыре крупных НПЗ, у «Газпром нефти» – один плюс доли еще в двух, у «Сургутнефтегаза» – один. Да, покупка ТНК-ВР добавила в актив «Роснефти» относительно развитый Рязанский НПЗ и половину Ярославского НПЗ, а покупка «Башнефти» и трех ее заводов дала «Роснефти» контроль над, пожалуй, наиболее развитым в России нефтеперерабатывающим кластером. Однако относительно отсталая нефтепереработка той же самарской группы заводов и необходимость инвестировать как в новоприобретенный Саратовский НПЗ, так и в уже имевшиеся сибирские заводы или в Туапсинский НПЗ все равно никуда не исчезла», – говорит Полыгалов.

По его оценке, введение НДД скорее увеличит, чем уменьшит налоговую нагрузку на нефтедобывающие компании. Но одновременно может произойти снижение внутренней цены на нефтяное сырье для российских НПЗ, если она будет привязана к себестоимости, а не к механизму экспортного паритета.

Именно повышение НДПИ в рамках налогового маневра привело к росту внутренней цены на нефть для переработчиков, но если с введением НДД ставка НДПИ будет снижена, ситуацию можно отыграть назад.

«НДД – это эксперимент в добыче, его еще будут отрабатывать и дорабатывать, а вот реформа налогообложения нефтепереработки – это отдельная и непростая тема, и пока здесь системного подхода не прослеживается. По крайней мере, сегодня это необоснованные метания, вразрез идущие с тем курсом налогового маневра, который был принят в 2015 году», – добавляет Маргарита Козеняшева.

Впрочем, по ее мнению, все это имеет объективную основу: сгусток нерешенных проблем в российской нефтепереработке обусловлен «наследием» эпохи социалистического строительства (когда нефтеперерабатывающая отрасль была ориентирована на удовлетворение внутренних потребностей), помноженным на проблемы, порожденные переходом на рыночную экономику.

«Мировая нефтепереработка, вернее, ее достигнутые лучшие стандарты – это пока недоступный для нас уровень, да и сама мировая торговля нефтепродуктами – ее структура, формы и прочее – далеко от нас уехала, – констатирует Козеняшева. – При этом сдвиги, которые переживает мировая нефтяная отрасль сегодня, дают такие импульсы, которые любого здравомыслящего инвестора заставят задуматься, окупятся ли те масштабные и массированные инвестиции, необходимые российской нефтеперерабатывающей отрасли, чтобы вывести ее на мировой уровень. И здесь одной реформой налогообложения вообще не обойтись. Здесь не с налогами нужно все связывать, а со стратегическим выбором, что гораздо сложнее».